– А меня всегда легко было вывести из себя. Потому и не стремилась руководить. Иначе бы быстро сдулась.
– Роль начальника для меня самая сложная. Тяжело дается. Я же по характеру надежный исполнитель. За себя легко отвечать. Мужчины из руководящего состава поначалу разговаривали со мной сурово, категорично, требовательно или нагло, не признавали себе равной. И среди подчиненных такие экземпляры попадались! Врагу не пожелаю. С полной несовместимостью. Отсюда моё, как ты говоришь, редкое отсутствие амбиций. Моя внешняя высокомерность от закрытости, зажатости и застенчивости.
– Это не помешало тебе создать одно из лучших отделений института. Тебе труднее выдерживать баланс между умом и эмоциями или уметь маневрировать?
– Сделай такую любезность, не порть меня похвалами. Сложно бывает понять, почему иногда дает сбой хорошо продуманная ситуация, да еще пытаться вырулить, не поднимая переполоха, – улыбнулась Лена. – У меня тоже бывали осечки.
– Браво твоей самокритичности!
«Ни с кем, кроме меня, Лена не бывает сама собой», – подумала Инна. (Приятное заблуждение.)
– Одна из таких несовместимых как-то сказала о тебе: «Раз Елена не умеет строить козней, значит, не умная». Я ей быстро язык прищемила.
– За подругу хоть к дьяволу в пасть? – благодарно улыбнулась Лена.
– Так эта дура чумовой бабой меня обозвала. Я всегда горела решимостью доказывать, а того не понимала, что у тебя хватало мудрости не идти на скандал, не обрушивать бесполезную критику на головы неудачников, ни с кем не расставаться как с врагом. Неугодных людей ты рассматривала как досадные, но вполне преодолимые помехи. На всех у тебя доставало снисходительности, понимания, даже на тех, кто выкидывал этакое. Я не помню у тебя приступов начальственной гневливости или нервных несправедливых решений. Может, поэтому слухи о тебе не приживались в народе и не касались твоего царственного венца?
– Инна, хватит. – нахмурилась Лена. – Ты о сплетнях? Я старалась не обращать внимания на такие мелочи, чтобы не разрушить в себе главного, чем заполнена моя душа, моя жизнь.
– У меня был счет к отдельным личностям, у тебя – ко всему миру, – пошутила Инна.
– Хотелось бы услышать характеристику, максимально приближенную к реальности. Напрашиваешься на комплемент? Информационные войны – вот что теперь уже данность, а ты из-за каких-то там сплетен переживаешь. Они дело десятое. Сплетни бесполезной грязью растекаются по поверхности жизни и едва ли стоят наших волнений, – усмехнулась Лена.
– Но это теперь, а раньше? Забыла, сколько крови они нам попортили? Стоило задержаться на пару минут у стен института с женатым мужчиной – и репутация погибла!
А меня бесили люди, которые знали и понимали меньше, но пытались учить, – снизошла до критики собственного характера Инна. – Говорить умели, но за ними ничего не стояло. Их речи – словоблудие, сотрясание пустоты! Слова должны чем-то наполняться! Унизительно было подчиняться тупоголовым.
– Ты знала, на что шла, когда воевала. У каждого свои предпочтения, – отшутилась Лена на серьезное заявление подруги. – Ты с перехлестом одних ругаешь, других нахваливаешь. Я признаю каноны, но стараюсь делать по-своему: как вижу, как чувствую. Только по-тихому, не дразня гусей. Ссориться недальновидно. Для меня громогласно возникать, – все равно что осквернять чужую религию, – мягко пояснила Лена. – И всё это у меня от неуверенности.
«Ни один комплимент ей не кажется мне ошеломительным преувеличением», – ласково подумала о подруге Инна.
– Лукавишь? Это очередной милый, симпатичный ход? Это часть игры?
– Я на самом деле очень неуверенный человек. Из-за этого мне с самой собой трудно. Знаешь, Инна, конечно, были у нас и неудачи, и разочарования в людях, но в целом мы прожили хорошую жизнь!
Лена подвела черту.
Но Инна не согласилась с ее решением и продолжила:
– Ты всегда действовала наверняка. Даже в преферансе. Помнишь, в общежитии? «Бдительность на страже!» Ребята шутили о тебе: «Лучше перебдеть, чем недобдеть?» А ты им: «Знаю, кто не рискует, тот не пьет шампанского. Только я его не люблю».
– Авантюрные поступки не в моем характере. Наверное, это недостаток. Детдомовское детство научило меня осторожности. Но жизнь так устроена, что если даже человек не ищет приключений, они сами его находят. Так что поводов для проявления смелости и у меня было предостаточно.
– У тебя жизнелюбивый характер и властно-мужские задатки.