Не прошло и пяти минут, как скрипнула калитка, а на фоне проёма образовался человеческий силуэт.
– Хуя се ты скорострел! – ухмыльнулся Мутный.
– Ну а хули мне, – пожал плечами Барин. – Я ж вроде себя ублажал, а не тёлку.
– Резонно.
– Чё хотел?
– Шлюх нужно собрать, много.
– Сколько?
– Я ебу?! Штук сто хотя бы.
– Тебе куда столько?
– Ебать буду.
– Всех?
– Нет блядь, через одну. Чё за тупые вопросы вообще?
– Ну я хуй знает, у нас, наверное, столько нет. Нужно будет к Базару сгонять.
– Значит, погоним, раз нужно. В общем, через два дня они мне нужны. И ещё, подумай, как их до Москвы доставить.
– Да хули тут думать, в три «Урала» легко отвезём. Даже в два можем управиться. А ты их там ебать собираешься?
– А чё, с этим какие-то проблемы?
– Нет, просто странно всё это…
– Ты что-то до хуя умный в последнее время стал. А ещё пиздишь много.
– Да хорош тебе, интересно же. А мне можно с тобой?
– Нужно, – Буркнул Мутный. – Завтра рабов пригони, пусть окно починят и кишки из сарая заберут. Всё, отбой на сегодня, свободен.
Барин молча кивнул и вышел на улицу. Он так и не понял, зачем его вызывали. Ведь всё это можно было сказать и по рации. Однако у шефа, видимо, с настроением беда. Какой-то он мрачный. Впрочем, он каждый раз такой, после того как к столице смотается. Не зря о том месте слухи плохие кружат. Тьма ещё эта… И на кой чёрт ему столько шлюх, да ещё и там? Ладно, его дело – команды выполнять, а не размышлять над верностью решений хозяина. Его предшественник из-за этого плохо кончил. Тоже постоянно с вопросами и советами лез, благо в те дни возле Мутного не было Илюхи.
*****
Мутный проснулся от визга и рёва, что доносились с улицы. Ещё, как следует, не успев продрать глаза, он понял, что это Илюха кого-то кошмарит. Спать Мутный всегда любил голым, за исключением тех моментов, когда вырубался, будучи упоротый в хлам. А потому как был, так и подался на улицу, чтобы разобраться в ситуации.
Всё выглядело ровно так, как он себе и представлял спросонья. В калитке грозно рычал Илюха, потрясая огромными кулачищами, а снаружи визжали от страха девочки-рабыни, которых пригнал Барин.
– Да завали ты соску, дура ебанутая! – рявкнул Мутный. – Не тронет он тебя. Илюха, фу.
Мутант моментально успокоился и даже посторонился, освобождая вход. Две бабы, которые периодически занимались уборкой хаты, привычно прошмыгнули мимо. А вот молоденькая девчушка продолжала биться в истерике, всё никак не решаясь перешагнуть порог. Её пыталась угомонить и успокоить ещё одна из взрослых рабынь, но та впала в реальную истерику. Видимо, страх полностью затуманил мозг и без очередного стресса она вряд ли выберется самостоятельно.
Мутный ещё какое-то время наблюдал за происходящим, затем отмахнулся и почесал между ног. После этого зачем-то понюхал пальцы, поморщился и снова присмотрелся к ревущей рабыне. А та продолжала выть в голосину на всю улицу, что уже довольно сильно начинало раздражать.
– Я в последний раз повторяю, закрой на хуй соску! – рявкнул Мутный, но должного эффекта это не принесло. – Блядь, Илюша, заткни эту дуру!
Вообще, Мутный имел в виду совсем не то, что в следующую секунду сотворил мутант. Он вырвался на улицу, едва не повалив забор, который нечаянно зацепил плечом и схватил ревущую девчонку за волосы. Её худенькое тельце взмыло вверх, Илюша перехватил его поудобней, одной лапой за руку, второй за ногу и резко рванул в разные стороны. Леденящий душу визг разлетелся по посёлку, но мутанта он не остановил. Он со всего размаха дважды припечатал девушку о землю, и её крик перешёл в предсмертные хрипы. Однако и на этом Илюша не успокоился и продолжил колотить изуродованным телом о землю, пока оно не стадо походить на окровавленный кусок мяса.
Старшая рабыня тут же грохнулась в обморок, а две другие, что успели войти внутрь, сжались в комок в углу террасы и тихо поскуливали. Мутант, завершив расправу, отшвырнул безжизненное тело на дорогу и ввалился обратно во двор. Словно ничего такого не произошло, он уселся в тени от сарая, а затем и вовсе развалился, как собака. Мутный повернулся к рабыням, которые уже вошли в дом, и от души пнул одну из них ногой.
– Хули сели, мрази?! Вперёд и с песней, чтоб через час весь дом блестел, как у Илюхи яйца!
Женщина, получившая удар по рёбрам, скорчилась от боли, но страх перед хозяином заставил её шевелиться. Помогая друг другу, бабы прошли в дом, где охая и вздыхая, принялись за уборку.