Теперь это лишь сны, которые ворошат старые раны. К тому же в конце дня, его забрала Славя, и я не смогла его увидеть до следующего утра. А ведь останься он тогда, всё могло пойти иначе и может я решилась бы открыть ему свои чувства куда раньше.
— Он бы не отказал, — я прошлась вдоль спортивного поля. — Он бы всё понял.
— Ну да, — меня словно разорвало надвое. — А потом пошёл обжиматься со Славей.
— Зачем ему это?! — Я злилась сама на себя. — Он с ней почти не общался!
— Она постоянно вилась вокруг него, — руки нервно задрожали. — С кем он провёл первую ночь в лагере? Кто его накормил? Думаешь, они там просто булочки ели?
— Хватит! — не выдержала я. — Ты параноик! Я тебя ненавижу!
— Взаимно, — тихо прохрипела в ответ.
Наступила тишина, но трясти меня не переставало. Неужели я действительно схожу с ума? Нет, мне просто не с кем поговорить, некому пожаловаться. Нужно продолжать искать, нужно действовать пока не поздно!
Я носилась по лагерю, глупо и хаотично, мне стало страшно. Выбежав на площадь, я ощутила, что очень хочу тех самых таблеток, словно без них я тотчас же умру. Я судорожно вытащила их из кармана и в порыве выдавила целых две, тут же отправив их в рот.
Я села на землю, облокотилась на памятник Генде и закрыв глаза, попыталась отключиться. Темнота наступала, а сопротивляться ей у меня не было сил. Из глубин донёсся голос:
— Я последняя кто у тебя остался, — раздался ехидный смешок. — Без меня ты никто. Без меня — тебя нет.
***
Славя стояла лицом к окну и приглаживала свою косу, на улице шёл проливной дождь и лес словно бы плакал в такие моменты. Моя рука легла ей на плечо, отчего девочка вздрогнула.
— Лен! — Она развернулась. — Не пугай так.
— Хорошо, — я убрала руку. — Не буду.
— Тоже тут застряла? — Славя как всегда мило улыбнулась. — Зато в столовой, хоть с голоду не помрём.
— Ага, — тем временем я приблизилась на довольно опасное расстояние, чем смутила пионерку.
— Лен, что ты делаешь?
— У тебя такие голубые глаза, — я заглянула в них. — Жаль у меня не такие.
— Брось, — она засмеялась. — У тебя тоже красивые глаза.
— Славя, тебе ведь нравиться Семён? — Я подошла к кастрюле с столовыми предметами.
— Он милый, — она как-то странно хмыкнула.
— Милый, — подтвердила я. — Очень милый.
Среди множества столовых приборов я откапала вилку и начала вертеть её в руках, изредка поглядывая на Славю.
— А почему ты спрашиваешь?
— Да так, интересно стало, — я снова подошла к пионерке поближе. — Хочешь, поиграем в игру?
— В какую?
— Весёлую очень, — я широко улыбнулась. — Гляделки.
— Эх, какая же она весёлая, — Славя отмахнулась. — Ну, разве что время убить.
— Да, время.
Мы сели друг напротив друга и уставились глаза в глаза. Славя улыбалась, но через минуту улыбка её сползла, а глаза заслезились и задёргались. Я же смотрела на неё не шелохнувшись.
— Ой, Лен, — она махнула рукой и начала моргать. — Не мог…
— Можешь! — Рявкнула я и со всей силы всадила вилкой в её глаз.
Девочка взвизгнула и повалилась со стула, держась за рану, из которой в то же время засочилась вязкая тёмная кровь. От шока Славя не смогла вымолвить и слова, а лишь испуганно закричала.
— Давай, продолжим играть, — я села на неё сверху. — А ты говорила не весело.
— Лена! — Завопила она.
— А давай, пригласим Семёна поиграть, — я расхохоталась. — С ним-то, точно весело будет.
— Что ты сделала! — Славя бросилась в рёв.
— Ещё ничего, — провела вилкой по её лицу. — У тебя и второй глазик есть.
— Не надо! — Она упиралась руками.
— Не бойся, рано ещё, — вилка вонзилась ей в руку и пробив ткань, зашла довольно глубоко. — Мы ещё не закончили играть.
Славя каталась по полу в попытках вытащить из руки предмет, но всё бесполезно. Я окинула столовую в поисках ножа и очень скоро обнаружила его. Когда я снова уселась на Славю, она уже с трудом сопротивлялась.
— Мне так нравятся твои пальчики, — я пробежалась лезвием по фалангам. — Одолжишь пару?
Точный и сильный удар пришёлся по среднему с указательным пальцам и в мгновение ока отсёк их. Славя закричала что есть мочи и крик её вскоре перешёл на всхлипы.
— Ты хочешь кушать? — Я улыбнулась ей. — Давай я булочек принесу.
— Больно! — Вопила Славя. — Хватит!
— Ты что-то грустная, — я покачала головой. — Нужно улыбаться, Славя.
— Отпусти, пожалуйста!
— Улыбайся! — раздался хруст её носа. — Если тебя будут видеть грустной, ты никому не понравишься!
Девочка продолжала рыдать, биться в истерике и держаться за выткнутый глаз. Я схватила её за косы и подтащила к стене. Мне жутко не нравилось, что, Славя не радуется и я решила заставить её.
— Сейчас мы будем счастливы, — я подставила нож к уголку её рта. — Ты же хочешь быть весёлой?
Славя испуганно подняла на меня оставшийся глаз и стоило мне начать двигать нож, как раздался нечеловеческий вопль. Он, как и в прошлый раз перешёл на хрип вперемешку с каким-то рычанием.
На милом и румяном лице Слави заблистала ужасная улыбка, из которой ручьём заструилась кровь. Пионерка подобно Алисе начала мычать и ползать по полу. Она уже и забыла про выбитый глаз, вместо которого осталось красное месиво.
— Какая ты красивая теперь, — я снова прижала её к стене. — Только я всё равно хочу твой глазик.
Славя не успела даже возразить, я уже начала вдавливать её глаз, отчего та забилась в судорожном припадке.
— Не дёргайся! — Закричала я. — Сиди спокойно!
Когда и во втором глазу осталось лишь месиво, я довольно облокотилась на стену рядом с рыдающей Славей и удовлетворённо вздохнула. Через минуту хлюпающие звуки и мычание мне надоели, и я яростно вонзила нож прямиком в живот девочки.
— Жаль ты не успела булочек покушать, — оттряхивая руки от крови, кинула я. — Они тут вкусные
========== Глава III ==========
Я в ужасе очнулась. К своему удивлению, проснулась у столовой, как я сюда попала я не знаю. В глазах всё казалось мутным и нечётким, цветов я вовсе не различала. Вот теперь меня охватила настоящая паника. Я бросилась к выходу.
Мимо проносились домики пионеров, деревья, скамейки. Я выжимала из себя все силы, лишь бы побыстрее убраться отсюда, спастись. Я была почти у ворот, но под ногами что-то сдвинулось, и я со всей силы прокатилась по асфальту.
При падении я отчётливо услышала хруст. Я содрала всю кожу с колен, локтей и ладошек. При попытке подняться, лодыжка отозвалась жуткой, непереносимой болью. Я закричала что есть сил и схватилась за неё.
Из глаз вырвались слёзы, я не могла даже двинуть ногой, кожа горела, а солёный пот ещё больше обжигал полученные ссадины.
— Ты не куда не уйдёшь! — Закричал голос в голове. — Ты здесь сдохнешь!
— Я не хочу… не хочу…
— Ты сама виновата во всех своих проблемах! — Голос не переставал. — Теперь ты будешь платить!
Я с трудом доползла до ближайшей лавочки и взобралась на неё. Боль пульсировала уже по всему телу, меня колошматило из одной стороны в другую. Рука сама потянулась к пачке с таблетками и выдавила уже три.
— Кто ты без меня?! — Голос усилился в разы. — Тупая и никчёмная дура! Овца без пастуха! Тряпичная кукла!
Я физически ощутила, что кто-то хватает меня за шею и пытается задушить. Мне стало тяжело понимать, реально всё это или, нет.
— Ты никто! У тебя нет права жить!
***
Вокруг снова белые стены и раздающийся эхом, скрип висящей лампы. Я сижу на полу, но словно не могу управлять своим телом — руки, ноги двигаются без моей воли.
Вокруг какие-то странные предметы: плюшевый медведь по одну сторону, открытая плитка шоколада по другую, в руках я сжимаю тот самый «неправильный» телефон Семёна. Как-то всё ненормально.