Эйслин все поняла. Именно так он узнал, что так отчаянно ранее требовалось ее телу.
— Все нормально. — Так как они стояли рядом, она встала на цыпочки и поцеловала Фиона в щеку, покрытую щетиной. — Когда Рун заявил, что может читать мои мысли, это стало для меня шоком, поскольку моему уединению настал конец. Но, думаю, за это время я уже привыкла к этой мысли.
Отступив, Эйслин развернулась и направилась в сторону, откуда они пришли. Фион догнал ее и зашагал рядом.
— Две мои бывшие были Охотниками и действительно пытались подружиться с Беллой, но эта птица была непреклонна. Если ей взбредет что-то в голову, то ее уже невозможно переубедить. И.… — он замолчал на секунду. — Думаю, они все были неважны для меня. Иногда Белла знает меня даже лучше, чем я сам себя.
— Ну, слава богу, что она снизошла до меня. — Ее затылок стало покалывать, а волосы приподнялись от страха. Эйслин застыла, стараясь стать невидимой. — Ни слова больше. Мы не одни.
— Знаю. Доверься мне. Я не причиню тебе вреда.
Фион обнял ее, и Эйслин почувствовала сдвиг, понимая, что он начал перемещаться. Уже через несколько секунд перед ними замерцали стены его дома.
— Что это было? — Она бросила охапку растений на грубо сколоченную стойку. Его объятия измяли всю зелень во время прыжка, из-за чего ее рубашка стала липкой от ароматных соков растений.
— Не уверен. — Его брови сошлись на переносице. Затем он еще больше нахмурился, и Эйслин почувствовала, как Фион потянул магию из земли. Много магии. — Оставайся здесь, — рявкнул он. — Белла в опасности. Она нуждается во мне.
— Без вариантов. — Эйслин обхватила его руку. — Либо я иду с тобой, либо никто из нас не идет. Рун тоже там.
Глава 7
Смрад темной магии все сильнее насыщал воздух. То, что было лишь намеком всего несколько минут назад, превратилось в отчетливую вонь.
— Какие у тебя сильные стороны? — зашипела Эйслин, как только они вновь оказались в лесу.
— Земля. Затем вода.
— Хорошо. Значит, ты обращаешься к земле. Я же смешиваю огонь и питаю его воздухом на случай, если нам понадобится более сильная магия. — Воспользовавшись своими силами, чтобы частично скрыть облик, Эйслин перешла на быстрый бег.
Но Фион схватил ее за руку.
«Не так быстро. Ты можешь попасть прямо в ловушку. Давай все обдумаем и обсудим здесь».
Повернувшись к нему лицом, Эйслин остановилась и нетерпеливо ткнула пальцем в его грудь.
«Если у тебя есть идеи получше, давай, я внимательно слушаю».
«Я не могу понять, что это. А ты?»
Запустив витки магии Искателя, она с ужасом поняла, что тоже ничего не чувствует.
«Нет».
«Поскольку никто из нас не знает, с чем мы столкнулись, значит, продвигаемся медленно. И я иду первым».
Эйслин закипела от злости, но поскольку не хотела подвергать их опасности, затевая спор, последовала за Фионом, изрядно при этом беспокоясь. Какого черта там было, что чувствовалось как самая настоящая гниль? И почему она не смогла ощутить Руна?
Эйслин услышала крик птицы задолго до того, как они ее обнаружили. Либо Рун покинул ее, либо уже был мертв. Нож ледяного страха пронзил внутренности Эйслин. Она смахнула с себя окружающую магию, больше не заботясь о невидимости, так как ей нужно было иметь в руках более мощную силу, если она вдруг им понадобится.
«Хорошо, что ты подготовилась», — одобрил ее действия Фион.
Их атаковала летучая мышь. Эйслин быстро прикончила ее, а затем резко остановилась. Летучие мыши. Это те же, с которыми им довелось столкнуться ранее? Поспешив, она догнала Фиона.
«Думаю, это могут оказаться те летучие мыши, о которых я беспокоилась ранее».
«Не уверен. Давай поторопимся. Белла умирает».
Жизненная сила птицы убывала. Эйслин чувствовала, как она мерцала, вспыхивала и пульсировала, поэтому знала, что Белла ждала только Фиона. Эйслин охватила дрожь. Она уже достаточно насмотрелась на это в сражениях. Когда люди намеренно дожидались помощи, чтобы не умереть в одиночестве. Она задумалась, что будет с Фионом, если он потеряет связанную пару? Это разорвет ему сердце или наполнит жаждой мести?
Эйслин тяжело сглотнула. Она знала. И не единожды боролась против этих чувств. Уже не раз с таким настроем она могла бы запросто рвануть в бой, но что-то внутри, возможно сильный инстинкт самосохранения, поддерживал ее в борьбе за собственную жизнь. Проклятье, Эйслин не собиралась так просто подарить свой мир захватчикам.