Фион отвернулся и глубоко вдохнул, будто собирался заорать. Эйслин понимала, что он пытался обрести над собой контроль. Когда мужчина вновь повернулся к ней, то его лицо казалось более спокойным.
— Конечно, ты права. Просто я чертовски волновался за тебя. Чувствовал себя, черт, беспомощным. Поэтому пообещал себе, что если ты не вернешься до полуночи, то я лично отправлюсь туда.
— Мы с тобой не обговаривали, через сколько я должна вернуться, — осторожно произнесла Эйслин, осознавая, как сильно она устала. Эйфория, которую девушка чувствовала, покидая рыбацкий домик, была поглощена и выплюнута магией, потраченной на перенос Руна в пещеру Фиона. Видимо, вопреки ожиданиям Эйслин так до конца и не восстановилась. Последнее, чего она сейчас хотела — это ссора.
— А если бы мы с Руном все же решили провести ночь у реки на земле МакКлауда? Мы это обсуждали. Значит, вернулись бы только завтра утром, и тогда бы я не знала, где ты находишься.
Он уставился на нее. Нет, казалось, что Фион смотрел сквозь нее.
— Что вы хотели сделать?
Эйслин подняла руки вверх.
— Ничего страшного. Думаю, просто какое-то время передохнуть.
Под его глазом дернулся мускул.
— Какое-то время?
Девушка подошла к куче подушек, сняла рюкзак и села.
— Господи, Фион. Я устала. К тому же ранее я провела в этой пещере всего несколько дней. Разве ты не можешь просто сказать, что счастлив меня видеть и оставить все как есть?
— Нет.
Эйслин задумалась, почему мужчина ответил категорическое «нет», но затем решила, что на самом деле не хочет знать. Она задалась вопросом, стоит ли спросить у Фиона, желает ли он, чтобы она и Рун ушли. Девушка оглянулась на волка. Рун и Белла дружески болтали в углу. Похоже, ворон приберег гораздо более теплое — и менее тяжелое — приветствие для своего собрата по связи, нежели Фион для нее.
«Нет, даже если он прикажет мне уйти, то я все равно не смогу сделать ни шага, пока не посплю».
— Как насчет того, чтобы мы оба немного отдохнули?
— Нет, пока ты не расскажешь мне, что случилось.
Эйслин раздраженно выдохнула.
— Разве этот разговор не подождет до утра?
Фион настолько сильно потряс головой, что распущенные волосы упали на его лицо. Мужчина откинул их нетерпеливым жестом.
— Хорошо, сдаюсь, — заворчала Эйслин. — Этот разговор не займет много времени. Мы больше потратим на споры, нежели на историю о…
Пятнадцать минут спустя Эйслин заканчивала описание Ориона и своего открытия, что теперь она понимала язык старейшин, когда Фион поднял руку.
— Я знаю, что ты устала. И мне жаль, что я набросился на тебя, но не могла ты снова описать дракона. Закрой глаза, не торопись. Мне нужна каждая деталь, которую ты можешь вспомнить.
— Можешь принести что-нибудь выпить?
— Конечно. — Встав, Фион направился в альков. Через несколько минут мужчина вручил ей треснувшую чашку с чем-то, явно содержащим алкоголь.
Девушка сделала небольшой глоток, который взорвался множеством вкусов на ее языке. Напиток напоминал цветы и лето. Эйслин впервые с того момента, как Фион повысил на нее голос, посмотрела в глаза мужчины.
— Что это такое?
— Медовуха. — В ответ на ее немой вопрос Фион добавил: — Я сделал это из меда. — Он поднял два пальца вверх, заставляя Эйслин сконцентрироваться. — Дракон?
Эйслин, как могла, описала Ориона. Казалось, это удовлетворило Фиона, так как он больше не задавал вопросов. Каким-то образом ее чашка быстро опустела. Тепло от ликера расслабило ее напряженные мышцы. Глаза Эйслин начали слипаться.
Фион положил руку ей на колено.
— Девушка, позволь мне обнять тебя. Утро наступит раньше, чем мы это заметим.
Слабый протест чуть не сорвался с губ Эйслин. Она хотела объяснить мужчине, что сейчас не в состоянии заниматься чем-то кроме сна, но Фион шикнул на нее. Он помог ей подняться, а затем отвел к кровати. Стянув с Эйслин сапоги, мужчина уложил ее на низкую платформу, благоухающую сосновыми сучьями. Эйслин свернулась в клубок и почувствовала, как Фион прижался к ее телу со спины. Его дыхание, овевающее ее шею, было теплым и успокаивающим. Эйслин было так приятно, когда он обнимал и лелеял ее. Но так ужасно, когда нужно было отвечать на его вопросы. Мозг девушки пытался найти слова, чтобы выразить возникшую дилемму, но сонливость превратила язык в желе. Все, что она могла делать — это шептать его имя. Эйслин не знала почему, может из-за усталости, но она бормотала полное имя мужчины, именно то, которое должна была прошептать в зеленый кварцевый кристалл: Фион МакКумхаил.