Когда исследователи наконец-то пришли в себя, то смогли мне рассказать о том, что произошло. Именно тогда я окончательно усомнилась в здравости их разума. Ведь они меня в один голос начали уверять в том, что притащили сюда именно… двемера.
Все эти дни учёные, будто ужаленные за одно место, носились по библиотекам Солитьюда в поисках книг, где хоть украдкой упоминается древняя раса. Я же всё это время просидела около эльфа. Пока лекари выполняли свою работу, ни в чём не сомневаясь, я сомневалась во всём. Не хотела я верить в то, о чём мне говорили. Этот эльф расы, которая исчезла более четырёх тысяч лет назад? Что за детские сказки?! Но как бы я ни противилась, опровергнуть все эти глупости я так и не смогла… хотя, может быть, и не хотела. Ведь вся моя работа направлена на пользу Талмору, а живой представитель расы, научные и магические достижения которой восхваляют все, был бы очень полезен нашему делу… Ох, как я желала, что бы он поскорее проснулся, чтобы я наконец-то могла разрешить все эти противоречия.
Он… действительно выглядел странно, необычно. Но я не скажу, что неопрятно. Если он какой-то чудаковатый учёный, то учёный как минимум с чувством чистоплотности. Очень редкое явление, что ещё больше подтверждало слова умников…
Дэйдра! Скорей бы он проснулся — моё терпение на исходе!
И вот на пятый день лекари сообщили мне, что состояние эльфа стабилизировалось (ну, хоть от кого-то есть польза!). Но до сих пор он очень слаб и если очнётся, то не сможет представлять опасность в том числе магическую. Что ж. Это меня очень обнадёжило. Хоть не придётся писать отчёты о солдатах, погибших при исполнении.
Тот момент я, пожалуй, запомню на всю жизнь. Помню, как после нескольких часов ожиданий веки эльфа впервые вздрогнули. Это был очевидный признак, что его организм возвращается из долгого сна. Потом был тяжёлый глубокий вдох. Все, кто были здесь, затаили дыхание, и я — тоже. Признаю, я волновалась, ведь никогда не имела дел с чем-то подобным… И вот момент его пробуждения наконец-то наступил.
Снова глубокий вдох, ещё один… Дыхание нормализовалось. Пальцы дёрнулись. Его глаза открылись…
Где-то с минуту эльф просто смотрел в потолок. Это выглядело странно и подозрительно. Казалось, что он вообще не воспринимает реальность. Весьма ожидаемо, учитывая, что его практически вытащили из гроба. Но постепенно его дыхание учащалось, а зрачки слишком быстро начали перемещаться по глазницам. Он смотрит, пытается вспомнить, но всё кажется ему незнакомым… Эти эмоции я знаю… Слишком хорошо знаю, чтобы понимать, что его ослабленный организм мог и не выдержать всю эту свалившуюся на него неизвестность.
То ли от любопытства, то ли от желания избежать худшего, я сделала шаг вперёд и оказалась ближе всех к нему. Видимо, он смог заметить движение, поэтому тут же уставился на меня. Эти медные глаза… так напуганы. Ох, боги! Да у него шок. Нужно было срочно что-то предпринять, хотя бы связать. В состоянии аффекта он был опасен как для нас, так и для себя. Но я не успела среагировать вовремя. Признаю, это моя ошибка. Слишком уж я увлеклась изучением.
А вот он-то успел. Видимо, когда он увидел меня, неизвестное ему лицо, то окончательно поддался панике. И теперь слабый эльф неожиданно вскочил, совершенно себя не контролируя. Солдаты тут же кинулись в его сторону, обнажая мечи. Мне пришлось реагировать быстро, пока мои идиоты не прирезали этот, возможно, ценный объект. К счастью, мои опасения не сбылись. Ведь эльф действительно оказался очень слаб, он не был в состоянии даже стоять. Поэтому, стоило ему вскочить, как он тут же повалился на пол без возможности сделать хоть шаг. Это дало время моим солдатам безопасно окружить его. Теперь эльфу бы не стоило сопротивляться — лучше же для него самого. Но по панике в его глазах, я догадалась, что он этого ещё не осознал, и им до сих пор движет страх. И как в доказательство я увидела, как мелькнули искры молнии в его руках. Загнанный в угол первым делом использует магию. Маг, очевидно. И, вероятно, маг разрушения. А это плохо. Ведь уровень его магических знаний нам неизвестен… Но вместо ожидаемого удара, раздались неприятный треск и его крик от боли. Вновь его слабость сыграла нам на руку.