Это было замечательное место, сущее гнездо пиратов, жуликов и мошенников. Вдоль одного берега реки далеко тянулись верфи и причалы, а на широкое устье выходили фасадами красивые дома, глядя в сторону небольшой деревушки Кингсвиар — тесно сбившихся в кучу мазанок на другом, дальнем берегу. Были тут и замок, охранявший устье реки, и богатая церковь, в которой и воры, и рыбаки могли спасать свои души и облегчать совесть. Я был здесь один раз по поручению аббата, сопровождая нашего казначея Айво, когда тот получал присланные нам из Кимпера настенные гобелены. Тогда я успел побродить вокруг гавани, наблюдая, как с кораблей и лодок выгружают рыбу, разные сундуки и мешки. А потом стоял, впитывая звуки и виды, когда какой-то рыбак вдруг заорал и швырнул к моим ногам что-то толстое и блестящее. Я глянул вниз и уставился в морду настоящей горгульи: огромный рот, похожий скорее на узкую щель, полную зазубренных зубов, вытаращенные глаза, куча рогов и шипов.
— С этим демоном можно поиграть, молодой хозяин! — захохотал рыбак, и я посмотрел еще раз, более внимательно. Да это ж рыба, просто рыба! Чудовищная рыба, несомненно, но рыба. — Это морской черт, мальчик! Похабный на вид, сущий урод, но мясо вкусное!.. — И он причмокнул губами, изобразив непристойный поцелуй. Взбешенный, я так пнул эту гнусную рыбину ногой, что она взлетела в воздух и врезала рыбаку по темечку, сбив прямо в трюм его суденышка. С других судов послышались хохот и ругательства, а Айво в этот самый момент поволок меня к нашему фургону, выкрутив мне ухо своими тонкими пальцами, привыкшими пересчитывать монеты.
А сейчас я прокрался мимо спящего у ворот стражника и нырнул в путаницу переулков, круто спускавшихся к воде. Заметили меня только жирные коты с причалов. Справа нависала громада церкви. Я поднял взгляд на колокольню, и голова закружилась. Привалившись к стене, окружавшей церковный двор, полумертвый от усталости и голодный до обморока, я осознал, что будет, если меня поймают: потащат в тюрьму и закуют в колодки как бродягу. Горожанам это доставит массу удовольствия, а потом сэр Хьюг перережет мне глотку.
О еде оставалось только мечтать, так что придется довольствоваться одним сном. Я сумел кое-как перелезть через церковную стену, ободрав ладони, и мешком свалился по другую ее сторону. Пробрался сквозь густую траву и крапиву к темной купе тисов, образующих беседку свисающими до земли ветвями. Разворошив пахучие листья, я пролез внутрь, рухнул на покрывающие землю молодые побеги и мох и в тот же миг заснул.
Когда я проснулся, был уже день. Солнце пыталось пробиться сквозь завесу моросящего дождя. Капли воды с ветки надо мной падали мне на сутану. На груди уже образовалось здоровенное мокрое пятно. Я хорошо отдохнул. Интересно, сколько же я проспал? Судя по всему, продрых весь день и всю ночь. Я просунул голову между ветвями тиса и тут же дернулся назад. В двух ярдах от моего убежища стояли двое мужчин и, когда я выглянул, как раз сняли с плеч лопаты и начали копать землю. Я выругался про себя, оказавшись в ловушке неизвестно на какое время. Между тем я подыхал от голода, а здоровенный глиняный кувшин и кожаная сумка, которую эти могильщики положили на землю рядом с собой, еще больше ухудшали мое положение. Я попытался представить, что они принесли. Пиво и солонину? Овсяные лепешки? Может, мясной пирог? Нет, это было просто невыносимо! Живот забурчал, потом взвыл. Я сунул в рот край промокшей сутаны и принялся его жевать.
Могильщики копали весьма усердно, а земля, видимо, была мягкая, так что их работа продвигалась быстро. Они уже здорово углубились, выкапывая яму посреди других могильных холмиков. И я сообразил, что надо предпринять. Казалось, прошла целая вечность, прежде чем они наконец погрузились так глубоко, что, когда в очередной раз нагибались, совершенно скрывались из виду. И я благословил покойника, для которого они рыли могилу. Он, видимо, был человеком важным, иначе могила для него не была бы столь глубока: могильщики уже ушли в землю футов на шесть. И теперь я видел лишь лезвия лопат, мелькавшие над краем могилы, когда они выкидывали вынутую землю. Мое время настало. Я выскочил из-под тисов, сцапал кувшин с сумкой и быстро перебрался через стену.