Она слушает, лениво прислонившись головой ко мне, и я склоняю голову, пытаясь слушать вместе с ней. Рывком, будто она только что о чем-то подумала, она хватает iPod, находит песню и передает его мне. Начинается песня «The Fighter» (прим. «Боец») в исполнении «Gym Class Heroes».
Ее глаза сосредоточены на моем профиле, когда я слушаю, и если я целовал ее четыре дня подряд, а она включает мне песню про борьбу, я делаю что-то не то, черт возьми.
— Ты включаешь мне песню о бойце? — спрашиваю ее в неверии и с досадой на себя.
Она кивает.
Я угрюмо отбрасываю ее iPod в сторону, затем хватаю ее за бедра и усаживаю ее к себе на колени, замечая, как у нее перехватило дыхание, когда моя эрекция впивается в ее сочную маленькую попу. Склоняя голову вниз, я приближаюсь губами к ее уху.
— Включи мне другую, — требую я.
Она вздрагивает и внезапно начинает качать головой.
— Мы не можем продолжать так и дальше, Реми. Тебе нужно поспать.
Я шепчу:
— Включи мне другую песню, Брук.
У меня подпрыгивает сердце, когда она повинуется мне и протягивает руку к iPod, у меня ощущение, будто мне, наконец, что-то перепадет. Забирая его у нее, нажимаю «воспроизвести» и внимательно слушаю, когда начинается знакомая песня «Iris».
Боже, эта женщина убивает меня.
Поднимаю голову, чтобы встретится с ней взглядом в то время, как на коленях и в груди учащенно бьется пульс.
— Я тоже так думаю, — говорю я.
— Ты про что?
Остальные пассажиры сидят тихо, но они не смотрят на нее или на меня. Я запускаю пальцы в ее волосы и наклоняю ее голову вниз, что дает мне возможность жадно провести губами по линии ее губ.
— Про каждую строчку в песне.
Вздрагивая, она отстраняется от меня, что говорит о том, что она этого не хочет.
— Реми…у меня никогда не было интрижек раньше. Я просто не буду делить тебя. Ты не сможешь быть ни с кем, пока будешь со мной.
Боже, она так сводит меня с ума, что я больше не могу думать ни о чем другом. Проведя пальцем по ее нижней губе, которую я только что облизал, смотрю в эти золотые глаза, которые будто одновременно просят и требуют сказать ей:
— У нас не будет интрижки.
Мгновение, она не реагирует.
Я так проголодался за нашими поцелуями, что прижимаю ее к себе и провожу носом по ее уху.
— Когда я возьму тебя, ты будешь моей, — я обещаю ей, проведя пальцем по ее подбородку и нежно целую в мочку уха. — Ты должна быть уверена.
Ее взгляд встречается с моим, когда я предупреждаю:
— Я хочу, чтобы сначала ты узнала меня. Только после этого я хочу, чтобы ты дала мне знать, если ты все еще захочешь, чтобы я овладел тобой.
— Но я уже знаю, что хочу тебя, — протестует она.
Я наблюдаю за тем, как движется ее рот, говорящий, что хочет меня, и от мысли о том, что она не знает, о чем говорит, у меня образуется узел в груди. Медленно, я глажу ладонью по ее руке, произнося хриплым измученным голосом:
— Брук, мне необходимо, чтобы ты знала, кто я такой. Что я из себя представляю.
— У тебя был миллион женщин, от которых ты подобного не требовал, — умоляюще говорит она.
Я хватаю ее за попу и усаживаю ближе к себе на колени, запоминая то, как она смотрит на меня прямо сейчас, когда я смотрю в ее глаза, заставляя понять меня.
— Мне это нужно от тебя.
Ее глаза темнеют от боли, она наклоняется ко мне ближе и шепчет:
— Мы не можем так продолжать и дальше, Реми. Не тогда, когда на кону звание чемпиона. Итак, либо ты придешь за мной сегодня, и мы занимаемся любовью, либо ты оставляешь меня одну, и мы оба отдыхаем.
На мгновение, я не уверен, что услышал все правильно.
Она говорит мне, что я не могу целовать рот, принадлежащий мне... свою женщину... Она говорит мне, либо трахнуть ее, и взять ее всю, либо ничего.
Если бы она была любой другой женщиной в мире, я бы трахнул ее в ночь, когда встретил. Возможно, я бы трахнул ее в другой раз. Тогда, я бы забыл ее. Но она Брук Дюма, и я не собираюсь испортить все с ней, даже если это меня убивает.
— Ладно, — говорю я, улыбаясь так, будто не ощущаю, как мне приходится сдерживать собственный член.
Внезапно, я не могу держать ее на коленях. Ее попа пышная, сочная и моя, но недоступная. Черт бы меня побрал. Усаживая ее сбоку, хватаю свой iPod и что-то ищу. Metallica. Мэрилин Мэнсон. Что-то безумное, что заткнет все протесты, появившиеся в моей голове, и ощущение в груди о проигранном бое, в котором я даже не начал бороться.
ПРОШЛОЕ
ЛОС-АНДЖЕЛЕС
Я забронировал номер для Брук с Дианой, и одной из девушек это не понравилось.