- Ну что, готов?
- Слушай, когда я эти слова в последний раз услышал, то лишился анальной девственности. Не мог бы ты как-то перефразировать вопрос?
- Боже, блять, ты хоть раз можешь нормально ответить? - с напускным раздражением и хихиканьем, Майк открыл код.
Это было странно. То есть, типа, я знаю, что я не программист и код писать или читать не могу, но я все же имею о нем некое представление. И, исходя из моего представления, код программы, вируса или чего угодно должен быть набором строк, в котором прописано все его содержание. На мониторе мелькали разнообразные символы, которые двигались, мигали, исчезали и появлялись. Лишь некоторые из них оставались неизменными, но они были расположены в случайном порядке. Было ясно - если это и код, то он явно не соответствует ни одному типу или виду кодов. Мы около минуты всматривались в эту символьную аналогию броуновского движения, и я начал что-то замечать.
- Эй, Майкиму, знаешь на что это похоже?.. То есть, в увеличенном масштабе, но все же это как будто...
- ...нейронная сеть, - выдохнул Майк.
Монитор погас. Я тут же взглянул на сидящего рядом кодера, который так же недоуменно смотрел на меня.
- Я ничего не трогал. Что вообще за хрень... - тут он перевел взгляд куда-то за меня и широко открыл глаза. Я обернулся. Проектор, который я использовал для просмотра видео без вреда для глаз, работал. Когда это я успел его включить?
Нет.
Я его не включал.
Проектор разогрелся и стало видно изображение, которое он выводил на стену. Лишь одно предложение, черными буквами.
___
ЭЙ, Я ТАК НЕ ИГРАЮ! >:(
___
Не... Играет?.. Что?
Я перевел взгляд с изображения на отрубленную руку Майка.
Ух ты. Так, запускаем анализ, а то какая-то хрень творится. Я не сплю уже примерно 50 часов, так что вероятность галлюцинаций примерно 20-30%. Повысим до 30-40% в пользу стресса, подозрительного на вкус завтрака и галлонов выпитого кофе. Вероятность розыгрыша со стороны Майка - немного меньше, он не любитель такого рода занятий в общем-то, но, как я уже говорил, в данный момент нетипичное поведение более чем возможно, даже для него. Где-то 15-20%. Также остались варианты похуже: я сплю, и поимка вируса тоже часть сна, что хуевенько - 15%; вирус каким-то образом заставляет компьютер издавать волны (любого типа, электромагнитные, звуковые и т.д., они все могут влиять на мозг) и наблюдаемый мной хаос последствие поджарки моего серого вещества - 5-10%. Ну и еще множество других вариантов с уже незначительной, но все же присутствующей вероятностью.
Пожалуй, отталкиваться стоит от самого вероятного варианта, просто потому, что все остальные, кроме первых двух, мне принимать не хочется. Я просто притворюсь, что такого даже быть не может. И все обойдется. Точно.
- Так, Майки, я начинаю всякое дерьмо видеть, так что пойду-ка я прикорну на пару часи...
- ТЫ, БЛЯДЬ, ЕБНУЛСЯ?!! - завопил Майк, брызжа на меня кровью из обрубка. - ЗВОНИ В СКОРУЮ И ВЫРУБАЙ ЭТУ ХУ!.. - когда его нижняя челюсть упала ему на колени, он не сразу это заметил и какое-то время еще пытался договорить, мерзко тряся телепающимся на его шее языком; звук был похож на крик стервятника. Затем, после наступления болевого шока, его глаза еще больше расширились, крик плавно перешел в хрип, а кровь хлынула из изувеченного ротового отверстия прямо на одежду.
Около двух секунд, которые для меня протянулись словно неделя, мы смотрели друг на друга, не совершив ни единого движения. Я почувствовал, как постепенно нарастает дрожь в моем теле и подкашиваются колени. Глаза Майка закатились, и его голова откинулась на подголовник кресла. Думаю, потерял сознание от боли. Кровь продолжала стекать из зияющего отверстия по растянувшемуся до самого кадыка языку и по шее.
Динамики компьютера издали звук, напоминающий искаженный смех, будто бы с перегруженным басом. Я решил, что мое пребывание в этой комнате слегка затянулось. Потратив секунд пять на возврат контроля над ногами, я сделал шаг в сторону двери, однако тут же мне в нос ударил запах янехочудуматьчего и желудок неистово скрутило. Невольно задав себе вопрос о том, почему приоритетности инстинкта самосохранения и рвотного рефлекса настолько непрактичны, я согнулся в три погибели и начал рвать, ощущая, как сердце стучит о ребра. Спустя некоторое время я почувствовал, что понемногу возвращаю контроль над телом и что извержение рвоты тоже поубавилось. Продолжая извергать из себя остатки кофе и завтрака, я слабо возобновил движение по направлению к двери кабинета.