— Не заговарий мне зубы! Тебя ведь зовут Бренди! А мне нужен Кай! — озадаченно выпаливаю, да так громко, что сама глохну, а ему хоть бы хны.
— Подслушивала значит! Ха, я польщён, — подмигивает мне и, наконец, отходит от двери, освобождая проход. Он плюхается на свою кровать и достаёт из кармана джинсов телефон. — Всё верно. Для друзей я Бренди, а для всех остальных Кай.
Вот же… путь свободный. Беги, дурочка, пока не поздно. Ну уж нет. Чёрта с два. Я ещё никогда не пасовала перед трудностями.
Но как мне с ним справиться? Ума не приложу. Думается, мою методику он в первый же день пошлёт к чёрту… да и меня вместе с ней.
Так! Не стоит раньше времени вешать нос! Ничего страшного. Я и не с такими справлялась. В конце концов я усмирила четыре дюжины учеников, а это уже, в некотором роде, подвиг. Усмирю и его — буду выпрашивать медаль за заслуги.
— Хорошо, тогда нам нужно согласовать график моего посещения, и понять в чём именно у тебя есть пробелы, — пытаюсь говорить твёрдо, возвращаясь в кресло.
— Скажу тебе сразу, можешь вообще не приходить!
— Это ещё почему?
— Я сыт по горло вашими науками. Мне не нужна репетиторша, тем более такая!
Каков наглец!
— Какая это такая, позволь узнать?
— Я помню тебя. Мы учились в одной школе! Ты носила ужасные юбки до пят и всегда путалась в них, — он окидывает меня оценивающим взглядом с головы до ног, я тут же цепляюсь в подол своей юбки, которая к, большому сожалению, сегодня именно длинная. Я люблю макси. И что в этом такого? — С тех пор ничего не изменилось, как я погляжу. Всё те же юбки, всё то же глуповатое выражение лица. Брекетов я правда не заметил, но за это время зубы даже у мамонта выпрямились бы.
— Да как ты смеешь? — срываюсь я на крик. — Ты мелкий наглец. Я согласилась помочь тебе, чтобы тебя не выкинули из школы, и ты так благодаришь меня?
— Ну начнём с того, что со школы меня выперли ещё год назад, — надменно лыбится он, сложа руки на груди. — На данный момент я учусь в колледже.
Точно! Кейт говорила, что он учится вместе с её сестрой.
— Ничего страшного! У меня есть лицензия учителя и я защитила диссертацию! Так что тебе не нужно сомневаться в моих знаниях.
— А я и не сомневаюсь! Скажу даже больше, мне плевать на тебя и твои знания. Я просто советую тебе валить ко всем чертям, Бриана. Неужели не ясно? — ненависть сочится из его уст.
Что я ему сделала, за что он так негативно настроен по отношению ко мне?
Со злостью и обидой внутри я выхватываю у него из рук телефон. Быстро печатаю свой номер и, сохранив его в контактах, с силой кидаю его ему в область всё ещё расстёгнутой ширинки. Видать это было больно, раз он сморщился в лице и что-то прокряхтел себе под нос.
Получай наглец!
— Скинешь мне сообщение с графиком посещения, когда разберёшься со своими гормонами и нарциссизмом. Всего хорошего! — хватаю свои учебники со стола и в спешке выхожу из этого ада.
— Да пошла ты, чокнутая истеричка!
Быстро спустившись по лестнице, я натыкаюсь на взволнованную Кэролайн. Нет сомнений, что она стала свидетелем наших споров, ведь мы разговаривал так громко, что, боюсь, нас было слышно даже на улице.
Как мне стыдно перед этой женщиной!
— Миссис Одли, не судите его по первому впечатлению, — взмолилась она, ухватив меня за плечо.
— Вы обманули меня, миссис Брандис! Как вы могли? — с обидой в голосе произношу. Мне хочется расплакаться, ведь меня только что унизили. Смешали с дерьмом.
— Мне пришлось пойти на обман! И я очень раскаиваюсь. Ни один репетитор не брался за работу, а те, которые приходили, убегали так же скоро, как и вы. Да, безусловно, он очень трудный, но только по началу. Прошу вас, дайте ему шанс. Ему нужно выучиться! Мне больше не на кого положиться в будущем, кроме как на сына. Он не должен бросать колледж.
— Хорошо, это я понять ещё как-то могу, но зачем вы обманули насчёт возраста? Ему далеко не 13!
— Ваш муж сказал, что вы не обучаете детей старше 13-ти лет, — поджимает губы. Ей совестно. — Я немного исказила истину.
— Так и сколько ему?
— 19. Будет. Совсем скоро.
Это просто ужас! У меня нет практики обучения 19-летних амбалов-недоумков. Они же неуправляемые.
Но, вероятно, Кай — единственная надежда у Кэролайн. Мне очень жаль её. Тут дураку понятно, как она любит своего сына и хочет для него только самого лучшего… А он? А он козёл! Вот кто он!