Плюх! И Руби оказалась в воде. Это произошло очень быстро, как будто огромная волна накатила и накрыла ее с головой. Она стремительно опускалась на дно. Руби содрогнулась. Ужасный холод охватил ее, она не могла пошевелить ни рукой, ни ногой и только жадно хватала воздух, вернее, воду. Она наглоталась воды, закашляла, снова нахваталась, ушла под воду. Намокшая одежда и обувь тянули ее на дно. Во время погружения она разглядела множество предметов на дне — кучу пивных банок, бутылок, шин, водорослей, бревен, лыжную палку. Она дернулась еще раз. Теперь это был внутренний порыв не сдаваться. Руби начала двигать руками и ногами, метаться вокруг. В ушах что-то зазвенело. Она вынырнула на поверхность, кашляя и задыхаясь, посмотрела вокруг, пытаясь найти круг. Он был у противоположного берега. Снова всему виною ветер. Она ничуть не умнее Зиппи, даже, наверное, глупее.
Руби встряхнулась. Нет у нее больше ни маски, ни трубки, ни ботинок, ни носков, ни свитера. Она направилась к берегу и практически голая вылезла на снег. Она вся дрожала, зубы стучали, как эти штуковины у испанских танцовщиц. Попробовала взять куртку, но не смогла удержать ее онемевшими от холода руками. Снова подняла и попыталась надеть. Куртка не налезала. Руби завернулась в нее и побежала домой босиком, спотыкаясь и плача.
Дома никого не было. Она приняла горячую ванну, забралась в постель и включила телевизор. Заснеженная парковка, желтая лента, пикап Джанет.
Репортер: «…прекрасная лыжница. Полиция прорабатывает версию о том, что, катаясь на лыжах в выходные, она заехала в полынью, вероятно, находившуюся за территорией горнолыжного курорта, и тут ее и постигло несчастье. Спасатели прочесывают каждый дюйм в горах Киллингтона, а также соседнего Пико и прилегающих территорий. Но в связи с холодами, наступившими в этой местности, шансов на успешный исход остается все меньше и меньше». Дальше в кадре появились спасатели в лесу, на лыжах, на снегоходах, с собаками, и раздался собачий лай.
— Руби?
Руби открыла глаза. В комнате было темно. Перед ней сидела мама. Ее лицо освещалось голубым светом от телеэкрана.
— Ты в порядке? — спросила мама.
— Должно быть, просто уснула.
Голова была тяжелой и мутной.
— Ты слышала про Джанет?
— Это ужасно. Но мы можем надеяться… Джанет ведь такая сильная женщина.
— За сколько человек замерзает от холода?
— По-разному бывает.
— А что, если она ударилась головой об дерево?
— Не знаю.
— Как ты думаешь, они ночью ищут?
— Не думаю.
Руби села:
— Мама, что происходит?
— Что ты имеешь в виду?
— Сначала Зиппи, потом Джанет.
Мама приблизилась к ней и потрогала лоб. Рука у нее была холодной, даже очень холодной.
— Мне кажется, ты немного горячая. Пойдем-ка вниз. Сегодня у нас ужин из «Голубого дракона», но если хочешь, я разогрею тебе куриный бульон.
— Я не голодна.
— Я тебе что-нибудь принесу.
— Я ничего не хочу.
Мама наклонилась, поцеловала ее в лоб и вышла из комнаты. Руби уставилась на экран. Там снова показывали пикап, но шел тот же самый репортаж, отснятый еще днем. Сейчас уже была ночь. В горах было холодно, там был настоящий мороз. Однажды, когда она гостила у дяди Тома и тети Деборы в горах, она вышла на улицу ночью, чтобы узнать, что такое настоящий мороз. Руби выключила телевизор.
Вошел папа:
— Слушай, у тебя здесь совсем темно.
Он включил свет.
— Говорят, ты неважно себя чувствуешь?
Он сел на кровать, поставил поднос на столик: куриный бульон, апельсиновый сок, белый рис со сливовым соусом.
— Что происходит, папа?
— Что ты имеешь в виду?
— Зиппи. Джанет.
Папа пожал плечами:
— Неприятности иногда случаются. Но потерявшиеся собаки всегда находятся, а Джанет — тертый калач.
— Зиппи не вернется.
— Никто этого не знает.
Руби знала, знала почти на все сто, но если бы она рассказала о том, что случилось на пруду, у нее были бы большие неприятности.
— А что, если они не успеют найти Джанет вовремя?
Папа вздохнул и погладил ее по голове:
— Давай не будем переживать об этом раньше времени. Волнениями делу не поможешь.
Он потрогал ее лоб. Его рука тоже была холодной, но не такой холодной, как у мамы.
— Нормально себя чувствуешь?
— Угу.
— Съешь что-нибудь. А потом ложись-ка спать. Утром будешь как новенькая.
— Спасибо, пап.
Он просто замечательный папа. Она почувствовала бы себя гораздо лучше просто от звука его голоса, если бы он не сказал: как новенькая. Эта фраза сразу же напомнила ему Унку Дета.