“И куда оно потом всё денется?”, пришёл в голову глупый вопрос. Особенно, когда вспомнил, почему Римма объявила себя принцессой.
— Всё полезное извлекается, всё обеззараживается, перерабатывается в безвредные соединения, в виде компактных брикетов, их можно использовать в синтезе, – пояснила Вероника не улыбаясь. – Римма права – простите, что за столом. Принцессы не какают. Если очень нужно, это всё можно имитировать.
— Всё остальное ты расскажешь, когда придёт время, – кивнул Александр не улыбаясь. – Круто, у вас всё настолько продумано.
— А вкусное, поверь, мы все различаем одинаково. Ну, с вариацией, как у всех людей. – Вероника улыбнулась. – Всё в порядке, Саша, совершенно разумное любопытство. Но ты можешь просто спросить Нику, она расскажет.
Ника покивала с довольным видом и сняла фартук, следом за Вероникой.
— Я звоню Римме? – уточнила она.
<p align="center" style="color: rgb(0, 0, 0); font-family: "Times New Roman"; font-size: medium;">
* * *</p>
Александр сделал паузу. Вероника права, нужно дать голове отдохнуть. Они с Риммой сейчас там, в гостевой, занимаются своими делами – и тоже без фанатизма. А Ника...
Александр оглянулся. Ника стояла у шифоньера со своими вещами – с теми, что Александр покупал для неё все эти годы. За что Римма и окрестила его психом (да и сам он думал, что уж греха таить, что голова с ним не дружит). Ника брала один предмет одежды за другим – платья, кофты, остальное – прижимала к себе – видимо, оценивала, как будет выглядеть – иногда прижимала к лицу ненадолго и улыбалась. Чтобы воспринимать запахи и прочее, ей не нужна имитация носа. Так же как видит она всей своей поверхностью – которая не под настоящей одеждой. Но Римма, видимо, права – им обеим нравится быть и вести себя как “органические”.
— Не мешаю? – позвал Александр и Ника, оглянувшись, с улыбкой покачала головой. Нет. Александр присел на диван, он же кровать, глядя как Ника радуется своему гардеробу. Она вернула на место очередное платье – обращается со всем этим очень бережно – и присела рядом на диван. Присела и положила голову Александру на плечо.
— Ты создал меня, – произнесла она вполголоса. – До сих пор не могу в это поверить.
— Я просто говорил с тобой, – улыбнулся Александр, погладив её по голове. – Ну, не только говорил, общался.
Ника покивала, придвинувшись ближе.
— Но ведь именно так получаются люди? – Она выпрямилась и посмотрела ему в лицо. – С младенцами именно так – с ними общаются... и незаметно получаются люди, да?
— Верно, – покивал Александр, и то самое ехидное рациональное внутри немедленно сообщило: о да, папочка из тебя что надо. Ну и как, весело заниматься любовью с дочкой?
— Что такое?! – встревожилась Ника, взяв его за руку. Улыбнулась и погрозила пальцем. – И зачем такие гадкие мысли? Ты ведь не биологический отец.
— Мы с тобой настроены друг на друга? – Александр не отводил взгляда, сумел не смутиться. – Иначе как ты воспринимаешь, о чём я думаю?
— Наверное, мы все настроены, все четверо на одной волне. – Ника забралась на диван с ногами и прижалась к Александру, обняв за плечо. – У тебя оставалась последняя фантазия, которая ну никак не могла быть реальной, – улыбнулась она.
— Да. Ты не можешь родить мне ребёнка.
— Не так всё просто. – Ника выпрямилась. – Римма и Вероника научились делать инкубаторы и стазис-камеры из адаптивного коллоида. Можно сколько угодно сохранять живые ткани, и выращивать их – например, клонировать стволовые клетки, делать сменные органы. Теоретически, это динамическое бессмертие.
— Сдуреть! – изумился Александр, взяв её за руку. – Намекаешь, что...
Ника покивала.
— Они и эту тему изучают. Искусственная матка, и всё прилагающееся. Теоретически, это возможно. Яйцеклетку нужно брать от живого донора, но вырастить ребёнка в пробирке – во мне – возможно. Пока ещё идут исследования, но это вопрос времени.
А вот теперь он смутился. Ника рассмеялась, сбегала за песочными часами и прикрыла дверь.
— Они нас не потревожат, – пояснила она. – Они всё понимают. И ты уже почти понял. Мы не соперницы.
— Что ты собираешься делать? – поинтересовался Александр, всё больше чтобы подразнить.
— Массаж, – охотно пояснила Ника. – Для начала... а там посмотрим. Без рук! – притворно рассердилась, сбросив его руки со своих. – Я ещё не разрешала. Ложись на спину и постарайся получить удовольствие. – И рассмеялась первой.
<p align="center" style="color: rgb(0, 0, 0); font-family: "Times New Roman"; font-size: medium;">
* * *</p>
— Сдаётся, мама, у тебя и вправду течка, – вздохнула Римма, сообщив, что изучила анализ Ники и, кроме мелких деталей, согласна с выводами. – Но как это возможно – хоть убей, не скажу. То есть твоя мама тоже была такая же, с облигатным эструсом, и, наверное её мама тоже, и так далее. И чую, такие вокруг ещё есть, но как их найти – не врубаюсь.
— Возможно. Я пока не знаю, куда дальше двигаться. Уже попала в одну ловушку – видишь, чем всё кончилось.
— Мной кончилось, – пояснила Римма охотно. – Ну да, ну да, мы все там чуть не погибли. Но меня бы не было. И что, думаешь теперь за тобой следят?
Вероника покивала.
— Чувствую. И не только интуиция, ты ведь тоже замечаешь внимание. А теперь и Саше с Никой то же самое достанется. Нику нужно готовить как можно скорее, – добавила она.
— Будь спок, мама, тут всё схвачено, – покивала Римма. – Она и сейчас у меня учится, пока мы тут лясы точим. Но если мы не попробуем сунуться в другую такую же ловушку – так ничего и не узнаем о твоей маме. А мне уже дико интересно... что такое, голова болит?