— Нет. Кота мне нужно, – слабо улыбнулась Вероника, ложась на спину.
— Кот немного занят другой кошкой. Потом, ты его точно в могилу сейчас сведёшь. – Римма не улыбалась. – Давай-ка я тебе массаж сделаю, а? Поухаживаю малость. Можешь капризничать, разрешаю, только чтоб улыбалась.
Вероника расхохоталась, закрыв глаза.
— Римма, ты чудо, – сообщила она, ощущая, что Римма осторожно раздевает её – чтобы лишний раз не тряхнуть, голове сейчас это не нравится.
— Ещё какое, мамочка! Всё, сейчас музыку поставлю, попытайся получить удовольствие.
16. Момент истины <a href="http://samlib.ru/b/bojandin_k_j/n35s-12rvfg.shtml#toc">в оглавление</a>
Ника проснулась внезапно – Александр, рядом с ней, спал – видно, что видит хороший сон. И улыбается. Ника улыбнулась сама, и, набросив халат, направилась на кухню.
Необычное новое тело, к нему всё ещё сложно привыкнуть. А уж “Титан” и вычислительный комплекс... ух! И Вероника права, И Римма, нужно было слушаться обеих: оттого и спала странно предыдущие дни, что “Титан” постоянно на связи, и сознание отвлекается на вычислительные задачи. А отвлекаться нет смысла: то, что Римма называет “тенями”, автономные вычислительные модули – люди назвали бы их виртуальными машинами – прекрасно справляются с любой нужной задачей. И, похоже, именно эти “тени”, которые Ника вызывала к жизни своим любопытством и поиском фактов, и досаждали ей же обратной связью через “Титан”, просто сообщая о статусе.
Вероника права: учиться и учиться. Вот сегодня пригасила на ночь “Титан”, и даже выспалась почти как “органические”, сознание ощущает себя отдохнувшим. Пусть даже ни тело, ни сознание на самом деле никогда не устают. Не нравится Нике называть “органическими” Сашу, Веронику и остальных людей, но слово точное: основные структурные части адаптивного коллоида неорганические.
Римма на кухне, за ноутбуком. Неудивительно – может, порой и приятно спать как органические, но иногда не до этих условностей.
— Трудишься? – поинтересовалась Ника, хотя знает ответ: да, канал до лаборатории открыт, и вычислительный комплекс Риммы что-то просчитывает. А знает потому, что Римма её сейчас учит – бессознательно, если можно так сказать, не требуя внимания к поставляемой информации. Но внутренний монитор никуда не делся: если Римма пришлёт сомнительные с “точки зрения” модели утверждения, поток встанет на паузу, а сама Ника получит сигнал – вдумайся и прими решение.
— Ты тоже, – кивнула Римма, улыбнувшись. – О, “Титан” пригасила, умничка. Тётя Римма плохого не посоветует. Как он там?
— Спит. Похоже, скоро проснётся, – добавила Ника – показатели жизнедеятельности воспринимаются теперь на огромном расстоянии. – Что с твоей мамой?
Римма вздохнула, побарабанила пальцами по крышке стола. Налила Нике воды – та, благодарно кивнув, приняла.
— Продолжается метаэструс. Уже пора на закат пойти, оставить человека в покое, но ни фига, продолжается. Кота ей нужно. Сашу, то есть. Но есть один нюанс...
— Они переживают удовольствие друг друга, – покивала Ника. – Ну, вообще все сильные впечатления. В предыдущий раз у него было близко к сердечному приступу, её удовольствие очень сильное.
Римма снова вздохнула, снова побарабанила.
— Вот-вот. А сейчас там маминых феромонов столько – хоть топор вешай.
— Ты поставила там кондиционер?! – теперь до Ники дошло, что за новый звук, и почему изменилось направление потоков воздуха.
— Ну да, а как ещё? Иначе бы наш кот давно туда прибежал. – Римма вздохнула в третий раз. – Короче. Ей нужно чуять его поблизости. Оптимально – чтобы был телесный контакт. Тогда, часа за три-четыре, начнёт проходить – ну, как я понимаю. Но если, прости мой французский, маме станет особенно хорошо, пока они вместе, им обоим кирдык. Не знаю, как это происходит, буду изучать. Им бы этот день пережить. И ночь для начала.
— Тогда я знаю решение, – встала Ника. – О, он просыпается. Пошла инструктировать. Копируй, чтобы полчаса не объяснять... – Ника протянула руку Римме и та прикоснулась к ней. Римма почти сразу же расхохоталась – заржала, по своей привычке – но тут же спохватилась и “убавила громкость”.
— Блин, как трудно с органическими, особенно когда такие аномалии... – потёрла Римма лоб. – Но и прикольно, слов нет.
Ника задержалась в дверях.
— Ты хотела бы хотя бы ненадолго стать как они, органической?
Римма расширила глаза. Ответила не сразу.
— Умеешь удивить. Да. Может, не навсегда, но да, хотела бы. Слушай, потом поболтаем – сейчас маму спасать надо, да? Пойду и я, объясню ей, если услышит.
<p align="center" style="color: rgb(0, 0, 0); font-family: "Times New Roman"; font-size: medium;">
* * *</p>
Они удалились обе в спальню – подальше от гостевой. “Если что”, пояснила Римма, “я там через две секунды буду, пусть пока моя тень поработает”.
— Нервничаю, – заявила Римма, слоняясь туда-сюда. Это не мешает ей работать над тестированием адаптивного коллоида – официальной версии – как не мешает и Нике заниматься тамошними счётными задачами.
Ника покивала, сидя в кресле с ногами, продолжая вязать.
— Всё обойдётся, – заметила она. – По-моему, ты так на её удовольствие реагируешь.
Римма оглянулась. Зрачки Ники светились белым.
— Слушай, вроде бы уже проверили способ маскировки, – удивилась она. – И зачем они тебе светящиеся? Прикольно?
— Ну да. Выйду наружу – замаскирую. Потом, я всё равно хочу понять, почему светятся. Ни у кого ведь не светятся... – Она осеклась.