— Народ, проверяю связь, – голос Риммы. – Если слышите, кивните, только не одновременно. Саша, ты первый. Отлично. Ника, теперь ты. Всё, не мешаю, следите за бегущей строкой и удачи.
Всего здесь семь команд. Одной оказалась пара детей лет десяти-одиннадцати. Детские варианты Реплики, естественно, с рядом ограничений, но тоже крайне популярны. Смотри-ка, у детей тоже VIP-вариант. Мама и папа этой команды – на первом ряду в зрительном зале, и явно немного нервничают. Естественно, здесь все нервничают.
Александр, пока ничего не началось, походил с Никой по залу – познакомились с другими участниками, поговорили ни о чём – Ника превосходно вписывалась в общество, и Александр несколько раз отчётливо ощущал, что внимание репортёров к ним двоим явно не случайно – их и снимают чаще, и множество взглядов ощущаются чаще.
Прошла жеребьёвка, им выступать последними, сразу после детской команды. Неважно – выступления обычно короткие, максимальное время – пятнадцать минут на команду, включая возможное выступление на бис. Отлично. Выдохнули и ждём.
<p align="center" style="color: rgb(0, 0, 0); font-family: "Times New Roman"; font-size: medium;">
* * *</p>
Когда пришла их очередь, Александр и Ника встали, как и все, у края сцены, представились, а затем за их спинами возникли декорации – те самые, которые они втроём, вместе с Риммой, долго разрабатывали. И Александр отчётливо услышал возглас восхищения – сумрачный город в средневековом стиле, чёрные глазницы окон и россыпь звёзд в кляксе неба над головой. Сам Александр стал волшебником – в мантии и с волшебной палочкой в руке, в “типовой” остроконечной шляпе. Ника, по сценарию, не изменилась.
Пауза... пошла музыка – песня – и началась пьеса. Волшебник и его ученица шли по чёрному городу, над которым повисла вечная ночь, чтобы развеять злые чары – а для этого с небес нужно было снять звезду. Александр протянул к Нике свободную руку, взмахнул волшебной палочкой, и под Никой возникло облачко, и принялось подниматься, плыть, поднимаясь по спирали всё выше и выше... Александр продолжал протягивать свободную руку к облачку – иначе то рассеется, а вокруг них, в вышине, начали появляться мечущиеся чёрные силуэты – порождения тех самых злых чар. Песня не отвлекала, её они слышали уже так много раз...
“Так, тик-так,
Слышишь, так, тик-так?
Всюду так, тик-так, тик-так.
Так, тик-так,
Это так, тик-так,
Только так, тик-так, тик-так...”
Трое чёрных теней метнулись к Нике, стремясь сбить, уронить её с облака, а другие тем временем кружились в небесах, и постепенно забирали звезду за звездой – времени у Ники оставалось не так много. Александр взмахнул волшебной палочкой, и яркий луч вырвался из неё, становясь клубящимся облаком света там, вверху – он обводил Нику этим светом, и тени разлетались прочь, едва облако света проносилось вокруг. И видно было, насколько трудно волшебнику одновременно удерживать облако и отбиваться от теней...
“Блеск звезды,
Или плеск воды,
Или просто свет и мрак.
Так, тик-так,
Только так, тик-так,
Только так, тик-так, тик-так...”
Новые тени неслись со всех сторон, звёзды гасли одна за одной, и Александр из последних сил поднимал облако всё выше, и едва хватало сил отмахиваться от теней. Ника уже почти дотянулась до самой яркой из оставшихся звёзд, когда тени метнулись вниз, бросившись на волшебника. Он отмахнулся, но его ударили, сбили с ног – и Александр услышал несомненные возгласы ужаса из зрительного зала – облако под Никой исчезло, и она принялась падать вниз, вниз, и тени расступились – видно, чтобы увидеть, как ученица волшебника разобьётся.
Александр успел протянуть ладонь, и под Никой возникло облако – остановив её падение, мягко опустив на камень площади под ногами. Звезда сияла в ладони Ники, и Александр коснулся её кончиком палочки – звезда засветилась так, что стало больно смотреть; падавшие вниз чёрным водоворотом тени разлетались, спасались бегством – и таяли без следа там, где их настигало сияние звезды.
Александр вновь принялся поднимать облачко с Никой – звезда в её протянутой ладони сияла, и смывала мрак и тени с окрестных домов, мёртвые чёрные окна оживали светом изнутри, и оттуда выглядывали люди, и в восхищении махали руками волшебнику и его ученице.
Едва только Ника пролетела мимо башни с часами, как те пошли и принялись бить. И с каждым ударом колокола небо светлело, возникали новые звёзды, а затем начало светать на глазах.
“Столько снов
У живых часов,
Мерный ход их – добрый знак.
Так, тик-так,
Это так, тик-так,
Это так, тик-так, тик-так...”
Александр осторожно, но быстро опустил облачко с улыбающейся Никой наземь, и вновь коснулся кончиком палочки звезды в её ладони. И та превратилась в большой бриллиант, не переставая светиться. Ника прикоснулась им к своей диадеме, и бриллиант перетёк в неё, и на голове Ники теперь сияла звезда – но на неё уже можно было смотреть, не отводя взгляда.
Пьеса окончилась – замерли выбегающие из домов радостные люди. Ника и Александр повернулись лицом к зрителям. Александр поклонился, а Ника исполнила реверанс.
Им устроили настоящую овацию – такого отклика не удостоились предыдущие исполнители. И отчётливо звучали крики “бис!”. Распорядитель кивнул – продолжайте, если есть чем – и Александр с Никой вновь встали на крае сцены, лицом к зрителям, а за их спинами возник другой полутёмный город. Те, кто смотрел “Приключения Буратино”, советскую экранизацию, узнали бы и город, и песню, по вступительным тактам. И Александр, и Ника обзавелись теперь длинными шестами, на концах которых светились огоньки.
“Мы люди неплохие,
Как вечер, мы в пути.