Я вижу свою роль как журналиста в том, чтобы отучить читателя судить. Для этого я подсовываю читателю реальность об одном и том же человеке с разных сторон, чтобы сбить его с толку. Тогда в центр встанет человек и его чувства, а не его роль, оправдывающая или нет ожидания фанатов. Ценность чувств спортсмена или певца и ценность в нем человека преобладают над его «обязанностью» быть успешным и всегда побеждать. Это многому учит и самого читателя. И если вы возьмете на себя смелость показывать людей настоящими — вы поможете им и побеждать, и достойно проигрывать.
Репортаж с выставки. Если перед нами выступление — конфликт выявляется в действиях спортсмена и певца. Как он взял ноту, как он преодолел прыжок. А на выставке действий практически не видно, сюжет нам здесь очень трудно найти.
Как поступим? Чтобы найти сюжет, надо понять, кто наши герои и с чем они борются, какие перед ними стоят цели. Цель художника донести идею до зрителя. Какие препятствия перед ним стоят? Какие барьеры? Сознание аудитории, которое весьма специфично. Массовые произведения примитивны, зато хорошо принимаются, а заставляющие думать произведения искусства могут быть провокационными и не находить понимания у части посетителей. Вот базовый конфликт искусства, который есть и будет всегда. Вам остается найти конкретное его проявление и показать его.
Нам интересна реакция зрителя и то, что по этому поводу говорит художник и профессиональные критики. Барьерами для передачи идеи художника к зрителю может быть качество анонсов и качество организации выставки, а также стереотипы аудитории. Цели у аудитории тоже разные. У кого-то цель — хорошо провести время. Удовлетворяет ли выставка цель? У другой части аудитории — получить знания, услышать диалог с произведениями. Тот же вопрос — насколько удалось это получить? Что мешало? Что помогало? Кто-то хочет встретиться с художником или писателем. Удалось ли получить автограф и увидеть человека таким, как ожидалось? Важно отметить и то, что вы сами чувствуете, атмосфера, диалог с произведениями, искренность или неискренность обстановки, посетителей, самого автора экспозиции, удобство организации пространства.
Часто выставка интересует репортера, когда она становится проявлением более масштабного конфликта идеологий, особенно если она провокационна — выставка чего-то эротического или насмешка над религией, историей, политикой. Тогда война идеологий переходит прямо в выставочный зал, и вам требуется только найти ее проявления среди реплик и поведения публики.
Задача вашего репортажа тесно сочетается с тем, что ждет аудитория и от вас самих. Если это профессиональная аудитория у специализированного журнала — она ждет более глубокого погружения в тематику выставки и экспертной оценки. Если это массовый журнал — мы будем смотреть на выставку глазами аудитории, которая так же мало понимает, например, в профессиональном дизайне, как и вы. Не стесняйтесь демонстрировать свое непонимание и в беседе с организаторами. если вы испугаетесь за свою компетенцию — вы не зададите простейших вопросов о выставке и произведениях, которые помогли бы понять ее смысл и рядовому читателю.
Я столкнулась с проблемой качественного репортажа с выставки, когда попала на Неделю дизайна в Москве. Учитывая, что большая часть аудитории «Русрепа», скорее всего, далека от профессионального дизайна, я выбрала из всей недели моды тему, которая может заинтересовать даже непрофессионала,— выставка, посвященная органическому будущему. Дизайнер представила зрителям предметы мебели будущего, которое, по ее мнению, будет исключительно органическим. Стулья из бревен, сена и коровьего навоза должны были заинтересовать аудиторию «Русрепа», учитывая, что сейчас многие помешались на экодомах и экоинтерьере. Репортаж прекрасно ложился в контекст этой «помешанности» и должен был немножко эту помешанность осмеять. Когда я это поняла — я перестала бояться, что в дизайне понимаю мало — ведь и моя аудитория в этом смысле профаны. И вряд ли они будут смотреть на кресло из коровьих какашек с позиции коллекционера — скорее тихонечко посмеются и поинтересуются, не пахнет ли предмет. Что я и сделала!
А когда журналист на месте события пытается строить из себя серьезность и компетентность в экспертных вопросах — он отдаляется от аудитории, и текст получается не живым, а мертвым. Мертвечина — это включаться в игру и делать вид, что кресло из коровьих какашек — это серьезно и значительно.