- Да почти все считают, что с лунной гонкой пора заканчивать, слишком много ресурсов она требует.
- Ай, молодец! – Обманчиво ласково протянул Буденный. – Я тебе какой вопрос задал? А ты мне что ответил? Решил в чепуху поиграть? – Голос маршала вдруг стал жестким, сразу стало видно, что командовать он умеет. - А теперь послушай, что я тебе скажу. Мы планы не из пальца высасывали, по каждому пункту здесь бои местного значения разворачивались, потом не один месяц все это с финансированием утрясали, с производственными мощностями увязывали. Изменить план так просто нельзя, можно только за счет чего-то. Вот ты думаешь, нам просто так получилось подвинуть предыдущий старт к Луне на два месяца? Нет, это произошло за счет переноса запуска спутников по другой программе, и совсем отменять её никто не собирается. Теперь переносить нечего, и ты предлагаешь сократить лунную программу, выкинуть из нее важный этап, хотя сам ты в этом не сильно разбираешься. То есть, ты хочешь поставить всю программу под угрозу только на основании того, что где-то, что-то слышал?
- Ну почему под угрозу? – Заюлил "товарищ" из ЦК, - я имел в виду разумный риск.
- Ну-ка, ну-ка, - сразу вцепился Семен Михайлович, - кто этот риск посчитал разумным? Уж не ты ли? Так мы уже выяснили, ты в космической технике не разбираешься, следовательно, оценивать риски не можешь, не имеешь права. Ты даже если захочешь, ответственность взять на себя не сможешь, а требуешь "атаковать Луну". Ради чего? Неужели выделиться хочешь?
- Ну, вы уж прямо какого-то карьериста из меня делаете, товарищ маршал, - насупился Вершинин, - а я за дело радею.
- Знаешь что, - отмахнулся от последнего утверждения Буденный, - ты чем должен заниматься? В отделе информации работаешь? Вот и работай, собирай информацию, а я как-нибудь сам с ЦК разберусь.
- Не слишком ты с ним жестко, Семен Михайлович? – Спросил Челомей, когда "товарищ" покинул кабинет главного в расстроенных чувствах.
- Давно было пора его отсюда турнуть, - проворчал маршал, - решил, что на белого скакуна сел, и теперь можно шашкой помахать. Нет, шалишь, здесь есть кому парады принимать, - и немного помолчав, встрепенулся, - кстати, что ты там про Шибалина говорил? Что он все проблемы умудрялся разруливать?
- Было такое. – Кивнул Владимир Николаевич. – Первое время, чего греха таить, без его присмотра начальники производств обрадовались, как же, теперь нет над ними главного экзекутора. Но прошло каких-то несколько месяцев, и полезло из всех щелей. Помнишь, серия неудачных запусков была в октябре – ноябре? Вот тогда и спохватились, пришлось специальную комиссию формировать, и наделять ее особыми полномочиями. Веришь, в некоторых случаях до суда дело дошло.
- Почему не верю? – Ухмыльнулся Буденный. – Слышал об этом, только вмешиваться не стал.
- Вот тогда до нас и дошло, какую работу на себе тащил Шибалин, теперь комиссия вынуждена работать на постоянной основе, но все равно где-нибудь, да просмотрят. Хорошо еще хоть пока конструкторские отделы без явных ошибок работают, научил их Виктор, что любая ошибка без последствий не останется.
- А что твой новый заместитель? – Маршал с хитрым выражением лица кивнул в сторону Коркина.
- А новый заместитель не семи пядей во лбу, - огрызнулся Виталий Николаевич, - Шибалин был конструктор от Бога, мог один работу всего коллектива выполнить. Когда меня на эту должность назначали, я сразу сказал, не потяну, в любой момент готов вернуться назад.
- Ладно, не кипятись, - в голосе Семена Михайловича проскользнули примирительные нотки, - знаю, что Виктора заменить трудно, но стремиться к этому надо.
- А что там с самолетом произошло? – Задал вопрос Челомей. - Сколько времени прошло, а никаких внятных причин крушения не сообщили.
- Да с самого начала сообщили, - поморщился маршал, - только никто в это верить не хочет.
- Это версия, что топливо некачественное?
- Это не версия, это установленный факт. - Констатировал Буденный. – На нефтебазе в емкости хранился авиационный бензин с растворенными в нем специальными присадками, лакокрасочный завод заказал, планировали использовать в качестве растворителя для краски. Потом завод ликвидировали, а формуляр попал под действие воды, и разобрать, что там было написано, не сумели, вот одна добрая душа, и предположила, что это чистый авиационный бензин. Тем более, что он ни по цвету, ни по запаху не отличался, а в лабораторию отдавать поленились. Тут как раз авиационное топливо подошло к концу и эту не кондицию закачали в заправщик, ну а во время полета старое топливо закончилось, а новое быстро вывело двигатели из строя.