Ладно, некуда мне деваться, студенческая столовка теперь мне не по карману, поэтому надо переходить на подножное питание, то есть готовить на кухне самому. А как это сделать в студенческом общежитии, где народ во второй половине месяца переходит в засадный режим? Они устраивают засады на тех счастливчиков, которым удалось по случаю приобрести продукты и умудриться приготовить что-то съестное. Да и черт с ними, иду в магазин и, отстояв немалую очередь, и приобретаю продукты, три килограмма картошки, два моркови. Лук не беру, он здесь стоит по пятьдесят копеек килограмм. Мне смешно, дожил, на желудке экономлю, в другом магазине приобретаю грамм восемьсот вермишели и столько же гречки, ну и хлеб не забыл, без него сытости не ощутишь. Да… полтора рубля как ни бывало.
Так, что у нас здесь? Так-то на студенческой кухне с посудой беда, она, конечно, присутствует, но какая? Это либо кастрюли, в которых кашу чуть-чуть не довели до состояния свободного горения, либо сковородки, в которых точно устроили кострище из продуктов. То есть хозяева сделали вид, что это не их кухонная утварь, остальное, что пригодно в готовке тихо растащили по комнатам. Полазив среди всего этого загрязненного металлолома, совершенно неожиданно натыкаюсь на утятницу. Хм, и чем она кому-то не понравилась? Там совсем немного надо ножом поскрести. Я и поскреб. Потом почистил и нарезал в нее пять картофелин, пару крупных морковок, залил водой и поставил на огонь, слава Богу, соли в кухонном столике завались. Как вода закипела, закинул туда пару горстей вермишели. Это я называю пустой суп, так как ни лука, ни курицы там нет. Кстати и приправы тоже. Как только решил, что суп сварился, налил себе в большую эмалированную чашку сразу полторы порции и двинулся на выход в свою комнату.
- А! А! А! – Ринулись мимо меня с чашками и ложками наготове студенты с моего потока, они ожидали в коридоре окончания моих кулинарных экспериментов и теперь настала пора "грабежа". Думали, что я этого не знал и готовил себе в одну харю, но как они не хоронились, все равно я их слышал.
- Утятницу помойте, - крикнул я напоследок, - а то потом хрен с вами поделюсь.
Интересно, как они три порции на четверых поделят?
Нет, никак мне не дожить до стипендии, здесь это просто невозможно.
-
Интересно, откуда взялся этот провокатор? Так-то подошел грамотно, вроде как заинтересовало его, что может делать студент глядя в микроскоп?
- Неужели не видно, - улыбаюсь я, - микросхемы курочу.
- И зачем? – удивляется он.
- Обвязку на память из чего-то делать надо.
- И для этого надо вскрыть микросхемы? – Продолжает он пучить глаза.
- А как иначе из них камни достать.
- Камни? Откуда в микросхемах камни?
- Ой уйди не смеши, - не могу удержаться от хохота, вот полез не в свое дело, получи.
А камнями мы на своем жаргоне называем пластинку кремния, которая и есть сама микросхема. Зачем я вытаскиваю их из корпуса? А вот захотелось мне продемонстрировать чудеса миниатюризации, если применить микросхемы в корпусе, то обвязка матрицы умещается на плате 20Х20 см, а если использовать "очищенные" микросхемы, то все можно впихнуть в 7Х7 см. Правда с распайкой будет та еще засада, уж слишком мелкие дорожки, но здесь уж ничего не поделаешь - искусство требует жертв.
Подождав в сторонке, незнакомец решил, что вряд ли дождется когда я освобожусь, и ринулся в атаку.
- Отвлекись на секунду, - попросил он.
Вздыхая откладываю маникюрные щипчики и переточенный скальпель, которыми ковырял микросхемы и смотрю на него, всем своим видом демонстрируя вопрос, "Чего надо?"
- Это ты Жилкину схему контроллера разработал?
- Я и что?
- Есть тема…
- Нет! – Обрубаю чуть начавшийся диалог.
- Чего нет? – В замешательстве отшатывается он.
- А на всё нет. – Возвращаюсь я к прежней работе.
- А что так жестко?
- Это еще я мягко, - наконец подцепил верхний слой пластика и стал его аккуратно закручивать в сторону, - а так должен бы с кулаками кинуться.
- Так не бесплатно же.
- Сколько? – Сжимаю я зубы.
- Ты еще не знаешь что делать надо. А уже спрашиваешь сколько.