– Прости, Митч. Должен признать, что твоя идея весьма удачна.
– Вообще-то я уже обсуждал ее с Дженни, и, по-моему, она склонна согласиться.
– Отлично, старина, – сказал Ричардсон. – Ладно, с этим, кажется, покончили, не так ли? Все слышали? Переходим к следующему вопросу.
– К сожалению, еще не все, – остановил его Митч. – У Дженни Бао есть также сомнения относительно четвертого этажа. «Четыре» по-китайски означает смерть. Или что-то в этом духе.
– Возможно, она и права, – язвительно заметил Ричардсон. – Потому что именно четыре пули я с удовольствием всадил бы этой упрямой суке в башку. А еще я бы раздробил ей все суставы и вытянул бы каждый ровно на четыре дюйма.
– Долбаная потаскуха, – добавил в сердцах Эйдан Кенни.
Левин громко заржал.
– Может, нам просто удалить из здания этот самый четвертый этаж, как зуб? – пошутила Элен Хасси. – И тогда сразу над третьим будет пятый.
– Ау тебя есть какое-то предложение, Митч? – спросила Джоан.
– Боюсь, пока нет.
– А что, если сделать так? – вступил в разговор Эйдан Кенни. – Как раз на четвертом этаже запланирован компьютерный центр. Там размещаются главный компьютерный терминал, центр электронной почты, лаборатория автоматизированной обработки чертежей и документации, узел копирования и печати, библиотека мультимедийных средств, включая специальное хранилище информации, пульт управления, а также средства связи с различными службами. И почему бы нам не обозвать этот этаж просто Центром сбора и хранения информации? Тогда у нас будет: второй этаж, третий этаж. Центр информации, потом пятый этаж, отдел женского белья, мягкая мебель... и прочее.
– А что, неплохая идея, Эйд, – поддержал его Ричардсон. – А как твое мнение. Митч? Как думаешь, твоей госпоже Блаватской это придется по душе?
– Думаю, да.
– Виллис? А ты чего сидишь с кислой рожей? У тебя есть возражения?
В число задач Виллиса Эллери, как инженера-механика данного проекта, входили проектирование и монтаж всего комплекса трубопроводов, электрических и телефонных кабелей, лифтового оборудования и канализации. Это был светловолосый толстяк с усами, навсегда порыжевшими от огромного количества выкуренных сигар. Откашлявшись, он слегка наклонил голову, словно бычок, пытающийся пробить себе дорогу через препятствие. Несмотря на свою грубоватую внешность, это был крайне мягкий и обходительный человек.
– Да, есть кое-какие вопросы. В частности, что мы будем делать с лифтами? – спросил он. – Ведь во всех кабинах на панели указана цифра «четыре».
Ричардсон нетерпеливо передернул плечами:
– Виллис, обратись с этой мелочью в «Отис», и пусть они этим займутся. По-моему, совсем нетрудно заменить на панели цифру "4" на две буквы «ЦИ». – Затем он кивнул Кай Киллан, которая фиксировала стенограмму совещания на портативном компьютере: – Пожалуйста. Кай, обязательно проинформируй о наших решениях представителей заказчика. И предупреди, что все расходы по этим колдовским ритуалам будут отнесены на его счет.
– Э... ладно... только все эти изменения потребуют какого-то времени, – добавил Эллери.
Неожиданно Ричардсон так пристально взглянул на Эйдана Кенни, что тот от напряжения заморгал.
– Эйд? Ведь ты один из тех, кому предстоит провести большую часть своей жизни именно на четвертом этаже корпорации "Ю". И что ты обо всем этом думаешь? Ты и вправду готов пойти на риск? И попробовать испытать свою удачу, дружок?
– Я ведь ирландец, а не китаец, – рассмеялся Кенни. – И четверка никогда не представляла для меня проблем. Мой отец бывало говаривал, что тому, кто найдет лист клевера с четырьмя лепестками, особенно везет в игре и никакое колдовство над ним не властно.
– Тем не менее, – вмешался Митч, – все-таки Чичу и Чонгу лучше об этом не рассказывать.
– Кто это такие, черт возьми? – полюбопытствовал Ричардсон.
– Боб Бич и Хидеки Йохо, – объяснил Кении. – Сотрудники корпорации "Ю". Они занимаются установкой своего суперкомпьютера и одновременно помогали мне монтировать систему управления зданием. По существу, они за мной присматривают, чтобы я там не прохлаждался.
– Похоже, их пребывание там означает, что строительство офиса успешно завершено и он уже готов к эксплуатации? – пошутил Дэвид Арнон, прекрасно осведомленный, что по условиям контракта это обстоятельство формально позволяет его компании «Элмо Серго» покинуть объект.
Митч улыбнулся, понимая, что Арнон мечтает как можно скорее разделаться с этим проектом, а главное, расстаться наконец с Рэем Ричардсоном.
– Кстати, я еще кое-что вспомнил. Митч, – сказал Ричардсон. – Ты уже определил дату окончательной инспекции и приемки здания, чтобы я внес ее в свои планы?
В каждом контракте на строительство присутствовал обязательный пункт, касающийся осмотра законченного объекта архитектором и оценки готовности здания к эксплуатации.
– Пока еще нет. Рэй. Как раз сейчас мы занимаемся проверкой всех служб и оборудования, чтобы оформить временное разрешение на эксплуатацию.
– Только не тяни с этим долго. Ты знаешь, какое у меня загруженное расписание.
– Эй, я тоже кое-что забыл, – объявил Кенни. – Что касается дат и расписания, сегодня как раз такой торжественный момент. Наш компьютер с сегодняшнего дня связан с компьютерами на всех других наших объектах по всей Америке.
– Молодец, Эйдан, что напомнил нам об этом, – поблагодарил его Рэй Ричардсон. – Это событие действительно имеет колоссальное значение. В ближайшее время мы сможем оперативно контролировать состояние всех наших объектов посредством телевизионной связи через компьютерный модем. И это избавит всех вас, дуралеи, от необходимости месить в командировках грязь своими трехсотдолларовыми туфлями.
– Думаю, мы сможем опробовать эту систему уже на следующем рабочем совещании, – предложил Кенни. – Ребята в отделе СУЗ уже занимаются этим.
– Прекрасная работа, Эйд.
– А как насчет обеспечения безопасности строительства? – поинтересовался Тони Левин. – Митч говорит, что некоторые из тех демонстрантов опять вернулись к зданию.
– Что значит вернулись? – переспросил Ричардсон. – В последний раз их видели там шесть месяцев назад.
– Сейчас их чуть ли не вдвое меньше, чем тогда. Можно сказать, горстка, – объяснил Митч. – В основном студенты. Наверное, потому что в университете как раз закончился семестр.
– Знаешь, Митч, если возникнут проблемы, свяжись с Морганом Филлипсом в городском совете. И попроси его что-нибудь предпринять. Он мой должник.
Пожав плечами, Митч заметил:
– Не думаю, что с этим будут особые проблемы. Наши ребята из охраны вполне справятся. Я уж не говорю о компьютерном контроле.
– Если ты так считаешь, тогда о кей. У меня все, – сказал Ричардсон.
Совещание на этом закончилось.
– Эй, Митч, – обратился к нему Кенни. – Ты едешь в центр?
– Да, прямо сейчас.
– Тогда подбрось меня до Решетки, не возражаешь? Моя тачка сегодня в ремонте.
Митч вздрогнул и посмотрел на Рэя Ричардсона. Этим самым именем. Решетка, здание штаб-квартиры корпорации "Ю" впервые окрестил критик раздела архитектуры из «Лос-Анджелес таймс». Сэм Холл Каплан. Причиной послужило внешнее сходство конструкции из пересекающихся параллельных панелей и опор с конфигурацией поля для американского футбола, равномерно расчерченного на такие же ровные полосы. Но Митчу было хорошо известно, как это прозвище раздражало Рэя Ричардсона.
– Эйдан Кенни, – резким голосом произнес Ричардсон, – мне не хотелось бы, чтобы кто-нибудь называл здание штаб-квартиры корпорации "Ю" Решеткой. Это – «Ю-билдинг», или офис корпорации "Ю", или Хоуп-стрит, дом 1, и ничто другое. И здесь никому не позволено чернить таким подлым образом здание, построенное по проекту Рэя Ричардсона. Все ясно?
Понимая, что к их разговору прислушиваются, помимо Эйдана Кенни, и другие сотрудники, Рэй Ричардсон произнес еще громче:
– Это касается всех. Чтобы больше никто не смел называть штаб-квартиру корпорации "Ю" Решеткой. Этот проект удостоен девяноста восьми наград за выдающиеся архитектурные решения, и мы все по праву можем гордиться нашим детищем. Да, в основу своего архитектурного стиля я положил технологичность – думаю, этого вы оспаривать не будете. Но усвойте себе, что о красоте зданий я тоже не забываю. Технологичность и красота не так уж несовместимы, как некоторые привыкли считать. А тот, кто не согласен, не имеет права работать у меня. И больше на этот счет не заблуждайтесь. Я выгоню всякого, кто еще хоть раз произнесет слово «Решетка». То же самое относится и к возможным прозвищам для зданий Кунст-центрума в Берлине, Йохоги-парк в Токио, музея Буншафт в Хьюстоне, Тэтчер-билдинг в Лондоне и всех других объектов, которые нам еще предстоит возвести. Надеюсь, все меня поняли.