Поставив на подаренный стол подаренную коробку, Платина достала из неё потемневшую от времени медную тушечницу, сборную подставку из лакированных деревянных планочек, покрытых густой сетью мелких трещин, четыре тощие кисточки, чернильный камень и тоненькую пачку бумажных листов.
В дверь постучали.
— Кто там? — насторожилась Ия.
— Это я — Ишиша, — донеслось с веранды.
— Заходи, — разрешила хозяйка, прислонив футляр к стене.
— Я масло принесла, — доложила служанка, демонстрируя знакомую глиняную бутыль. — Вам его сейчас зажечь, или как совсем стемнеет?
— Сейчас, — после секундного замешательства решила девушка, не желая лишний раз отвлекаться.
— Слушаюсь, госпожа, — кивнула собеседница.
— Ты уже подала чай? — спросила Платина.
— Да, госпожа, — подтвердила Ишиша и, виновато потупившись, пробормотала: — Поднос бы надо, госпожа. Хоть какой-нибудь.
— Хорошо, — машинально пробормотала Ия. — Купим. Но попозже.
Пока служанка отсутствовала, она раскупорила футляр, с трудом вытащив плотно сидевшую крышку. Но карту доставать не стала, ограничившись листочками со своими заметками.
На сей раз Ишиша вошла без стука, держа в одной руке горящую лучинку, в другой — чашечку с водой.
«И «спички» надо купить», — мысленно вздохнула Платина, невольно ужаснувшись тому обилию разнообразных мелочей, необходимых человеку для более-менее комфортной жизни даже в этом технологически неразвитом веке.
— Хорошо прислуживай брату и его друзьям, — напутствовала служанку приёмная дочь бывшего начальника уезда. — А мне чай не приноси, и вообще, не беспокой меня по пустякам.
— Слушаюсь, госпожа, — кивнула женщина.
Капнув немного воды на каменную полочку, Ия принялась осторожно растирать чернильный камень.
Оставался последний листок, когда в дверь всё же постучали.
— Кто там? — тревожно встрепенулась девушка.
— Это я, госпожа, — отозвалась Ишиша. — Ваш благородный брат спрашивает, когда вы выйдите? А то скоро комендантский час.
— Передай, что я успею, — перевела дух Платина.
Перед тем как задуть светильник и покинуть комнату, она убрала все исписанные листки обратно в футляр, достала из котомки трофейный кинжал и сунула его в рукав.
Увидев её, «чёрные археологи» с видимым облегчением поднялись из-за стола.
— Вот возьмите, — сказала Ия, передавая футляр их предводителю.
Она ждала вопросов и даже придумала такой ответ, чтобы стоявшая поодаль служанка ничего не поняла.
Однако мужчина только молча кивнул, повесив на плечи лакированный цилиндр.
— Собирайся, — скомандовала девушка Ишише. — Нам здесь больше нечего делать.
— Слушаюсь, госпожа, — чуть поклонилась простолюдинка.
Едва она скрылась в кладовке, Платина быстро проговорила, понизив голос:
— Значки на листах с переводом совпадают со значками на карте.
— Мы посмотрим, — кивнул главарь «чёрных археологов». — Если что, ещё раз с вами встретимся.
— Не хотелось бы, господин Накадзимо, — криво усмехнулась Ия. — Мы больше ничего друг другу не должны, а значит, и встречаться нам незачем.
В дом Асано вернулись уже в темноте, едва успев до того, как гулкий удар барабана во дворе уездной канцелярии известил о начале комендантского часа.
Жёны опального учёного уже поужинали, так что девушка ела одна. Но дамы всё же навестили её и, попивая чай, расспрашивали, как их гостья устроилась в новом доме.
У той уже язык заплетался и глаза слипались, когда они наконец оставили её в покое. Но перед тем как лечь спать, Платина, не торопясь, написала на листочке бумаги первое пришедшее на ум четверостишие:
Добавив пару вежливых строчек, сложила бумагу и, выйдя в садик, попросила первую попавшуюся служанку передать это послание господину Мадуцо. «Хотел глянуть на мой почерк, — усмехнулась она, возвращаясь в комнату. — Смотри. Я всегда выполняю свои обещания… Ну почти всегда».
Ишиши как раз принесла воды для умывания. Опасаясь, как бы супруга опального учёного не стала расспрашивать ту о новой хозяйке, Ия решила строго придерживаться легенды и приказала простолюдинке выйти из комнаты.
— Разве вам не надо помочь раздеться, госпожа? — растерялась служанка.
— Запомни, Ишиша, — со значением заявила девушка. — Мыться и переодеваться я буду только сама.