— Как же вам удалось бежать, господин Нобуро? — воспользовавшись паузой в монологе бывшего чиновника по особым поручениям, спросила Ия.
— Милостью Вечного неба, — явно успокаиваясь, ответил тот уже почти нормальным голосом. — И барона Хваро.
— А он тут причём? — удивлённо вскинула брови девушка.
Собеседник криво усмехнулся.
— Поздно ночью, когда и мы, и охранники уже спали, в тюрьму ворвались двое наёмников. Они быстро перебили сонных солдат, открыли клетку и сказали, что это мой брат прислал их освободить нас…
Замолчав, рассказчик взял со стола почти остывший чайник, плеснул в чашечку немного воды и жадно выпил, промачивая пересохшее горло.
Слушательница нервно сглотнула.
— Сначала я очень обрадовался, — глухим тоном заговорил молодой человек, машинально вертя в пальцах простенькую керамическую чашечку. — Но потом вспомнил, что брат давно уехал в столицу. Он просто не мог знать, что меня арестовали и посадили в тюрьму. Но главное, те воины словно бы не обратили внимание на каких-то бродяг в соседней клетке. Ну, вели себя так, как будто там никого нет. Только я-то знаю, что настоящие наёмные убийцы свидетелей своих дел в живых не оставляют. Бродяги же могли рассказать, что этих воинов нанял мой брат. Поэтому я наёмникам не поверил, но всё равно решил бежать. Иначе они бы меня просто убили. А вот ваш приёмный отец господин Сабуро отказался. Сказал, что будет для меня только обузой, что его старший сын спасся, а сам он смерти не боится. И ещё, это он тихонько посоветовал мне укрыться в монастыре «Добродетельного послушания». Узнав, что господин Сабуро решил остаться, наёмники и слова против не сказали. Тогда-то я окончательно понял, что им нужны живые свидетели нападения. Когда мы вышли из тюрьмы, я убил одного из них, ранил другого, отнял у него меч и сбежал. Три дня сюда добирался. Спал в лесу, как дикий зверь. Голодал, питался прошлогодними орехами. Но, хвала Вечному небу, добрался до монастыря, рассказал всё госпоже Сабуро, а она привела меня сюда.
— Вы много пережили, господин Нобуро, — сочувственно покачала головой Платина, теперь понимая, почему бывшая подруга не удивилась, узнав об аресте брата. Одновременно прояснилась и столь странная реакция на появление его приёмной дочери.
Мало того, что та несёт на себе проклятие и бросила в беде приютившую её семью, так она ещё и влюблена в того, кто, если верить словам Рокеро Нобуро, подло оклеветал самого близкого настоятельнице человека.
И после всего случившегося бесстыжая особа заявляется в обитель и нагло требует у убитой горем женщины помочь связаться с негодяем, разрушившим семью Бано Сабуро и уничтожившим их доброе имя. Удивительно, как Амадо Сабуро вообще не прогнала её прочь?
Однако, в отличие от сестры бывшего начальника уезда, пришелица из иного мира не спешила с выводами.
— Я восхищена вашей храбростью и умом, господин Нобуро, — продолжила она вкрадчивым тоном, тщательно обдумывая каждое слово. — Но к сожалению, я не всё поняла, и мне бы хотелось кое-что для себя прояснить.
— Спрашивайте, — милостиво позволил тот.
Выговорившись, вывалив на собеседницу весь накопившийся негатив, молодой дворянин заметно устал и, кажется, даже немного подобрел. Во всяком случае, его голос стал заметно мягче, и из него почти исчезли ехидные, издевательские нотки.
— Как вы догадались, что барону помогает именно господин Андо, а не кто-то другой? Это потому что он часто выпивал с Хваро? Или потому что Андо на вас разозлился?