— Я скоро уйду, а чтобы тебя не беспокоили, закрою ворота на замок.
— Хорошо, госпожа, — со вздохом отозвалась служанка.
Лицо её уже не выглядело таким бледным, и она посетовала с виноватой улыбкой:
— Пока лежу — всё хорошо. Как встану — так и голова болеть начинает.
— Вот лекарство принесу, с него обязательно легче станет, — попыталась ободрить её хозяйка.
— Спасибо вам, добрая благородная госпожа, — всхлипнула простолюдинка, вытирая рукавом набежавшую слезу.
Разложив на постели два своих шёлковых платья, приёмная дочь бывшего начальника уезда долго выбирала, какое из них одеть?
На том, в котором ходила вчера, остались весьма неприятного вида пятна. Не то чтобы они сильно бросались в глаза, но если приглядишься…
«Интересно, это вообще можно отстирать?» — с грустью подумала девушка.
Направляясь только на базар, она, скорее всего, облачилась бы именно в него. Но ей ещё надо заглянуть в уездную канцелярию, в книжную лавку, а может, и к господину Асано. Но это она ещё не решила.
Тем не менее, лучше одеться в чистое.
— Вы куда, госпожа? — остановил её стражник в воротах. — Да ещё и с корзинкой.
— Хочу подать жалобу, — ответила Платина. — На мой дом сегодня ночью напали. Чуть не ограбили, избили служанку. Вот я и хочу, чтобы этих негодяев наказали.
— А что же ваш муж не пришёл? — явно не зная, что делать, спросил постовой. — Или отец?
— Я вдова, — пояснила Ия, но видя, что собеседник всё ещё колеблется, торопливо добавила: — У меня нет в Кафусё никаких родственников, поэтому сама и пришла. Ну, так я пройду?
— Ну, если так, — растерянно пробормотал стражник, уступая дорогу. — То, конечно. Но корзинку оставьте здесь, пожалуйста. Не переживайте, не пропадёт.
— Хорошо, — с неохотой согласилась девушка и поинтересовалась: — К кому мне обратиться и куда идти?
— Вон тот дом, — часовой указал на привычного вида одноэтажное строение. — Вход направо. Спросите старшего писаря господина Жондо.
— Спасибо, почтенный, — кивнула Платина.
В отличие от жилых домов, здесь при входе не разувались. Поэтому она, не задерживаясь, бодро поднялась по четырём ступеням и нерешительно постучала в указанную дверь.
— Кто там ещё?
Не отвечая и не дожидаясь разрешения, Ия вошла в просторное помещение, заставленное столами с разложенными на них бумагами, тут же оказавшись под прицелом множества глаз, смотревших на неё с откровенным недоумением.
— Кто вы такая, и что вам нужно? — грозно гаркнул сидевший у окна чиновник с пышными рыжеватыми усами и такой же бородкой. — Кто вас сюда пустил?
Церемонно поклонившись, посетительница представилась полным наименованием с упоминанием несуществующих родственников.
— Мне нужно увидеть господина старшего писаря Жондо, чтобы подать жалобу. А впустил меня стражник, когда узнал, зачем я пришла.
— Какую ещё жалобу? — терпеливо выслушав её, свирепо поинтересовался собеседник.
— Сегодня ночью на мой дом напали, — принялась излагать суть своего дела девушка. — Служанку избили, меня чуть не убили. Я хочу, чтобы злодеев нашли и наказали по закону.
После этих слов в комнате воцарилась мёртвая тишина, нарушаемая лишь громким бурчанием в желудке кого-то из писарей да жужжанием мух под потолком.
— А чего же это ваш брат не пришёл? — вкрадчиво поинтересовался так и не представившийся чиновник.
— Я же говорила, что его нет в городе, — объяснила Платина. — Он уехал и вернётся только через год.
По залу прокатился невнятный шум. На посетительницу уже откровенно таращились, как на пьяного слона в зоопарке: со смесью откровенного любопытства, лёгкой жалости и недоуменной брезгливости.
Но Ию уже давно не смущали чужие взгляды. Она спокойно ждала, глядя куда-то мимо рыжеусого главаря всей этой кодлы.
— Не страшно одной в чужом городе, госпожа? — с приторной любезностью поинтересовался молодой парень в новеньком, но уже обляпанном тушью халате.
Даже не посмотрев в его сторону, девушка ответила:
— Нет, потому что у меня есть благородный покровитель, обладающий высокими моральными принципами и незапятнанной репутацией.
— Кто же это? — усмехнулся сидевший у окна мужчина.
— Благородный господин Нависамо Асано! — с придыханием произнесла Платина.
Собеседник крякнул. Комната вновь наполнилась невнятным гулом.
— Так чего же сам господин Асано не пришёл? — подозрительно сощурился рыжеусый.