Успев привыкнуть к неспешной действительности этого мира, Платина поразилась скорости работы местного правосудия.
Облачённый в парадный халат из дорого, переливавшегося шёлка и в чёрной форменной шапочке, судья, он же начальник уезда, восседал на кресле с низкой спинкой в тени сквозной веранды.
По сторонам от него стояли два чиновника, один из которых перебирал бумаги, разложенные на длинном, узком столе, специально принесённым для такого случая из комнаты писарей.
Со ступеней лестницы на многочисленных зрителей хмуро поглядывал пожилой, плотный мужчина с густой окладистой бородой, одетый в куртку из чёрного шёлка, подпоясанную ослепительно белым кушаком. Крупную, похожую на котёл голову венчала круглая шляпа с пучком длинных птичьих перьев. Судя по наличию меча, Ия предположила, что это командир городских стражников, или, по меньшей мере, его заместитель.
Напротив выстроились подчинённые с копьями, окружив пустую площадку диаметром шагов в двадцать. Именно туда и выходили страждущие защиты закона.
Пока что разбирали чисто «гражданские» дела: разнообразные тяжбы, касавшиеся раздела движимого и недвижимого имущества, а также претензий к качеству товаров и услуг. Чиновники докладывали начальнику суть дела, тот заслушивал мнения сторон, иной раз устраивая целые перекрёстные допросы, и выносил решение. Другой государственный служащий тут же заносил его на бумагу, судья ставил свою печать, и всё. Иногда стражники отводили истца или ответчика на задний двор канцелярии для наказания палками.
Внезапно девушка почувствовала на себе чей-то пристальный взгляд. Скосив глаза, она увидела, что женщины, вместе с ней наблюдавшие за бесплатным представлением через открытые ворота, сбились в кучу и откровенно таращатся на неё с каким-то нездоровым любопытством.
С детства выступая на арене в присутствии сотен зрителей, Платина привыкла к подобному вниманию, поэтому без труда сохраняла невозмутимый вид.
Когда зрители во дворе затихли в ожидании объявления решения суда, Ия ясно расслышала торопливый шёпот:
— А я говорю: это она! Чего другой благородной госпоже здесь делать? Сказали, она его на куски порезала, живого места не осталось! Хоть и красивая, а жестокая! Не боится гнева Вечного неба!
«Вот же-ж! — чуть не скривилась приёмная дочь бывшего начальника уезда. — Нашли кого жалеть: убийцу и насильника! Или это они из-за классовой солидарности ему сочувствуют? Тупые курицы!»
— А я слышала… — горячо зашептала какая-то простолюдинка.
Но тут начальник уезда назвал сумму компенсации за ущерб одного торговца другому, и зрители ответили негодующим гулом, не дав девушке узнать о себе ещё что-то новое.
— Разбор жалобы госпожи Эйко Харуко! — легко перекрывая шум, громогласно объявил чиновник. — Госпожа Харуко здесь?
— Здесь! — откликнулась Платина, шагнув в ворота под неприязненными взглядами зрителей.
Мужчины торопливо расступились. Ия вышла на окружённую стражниками площадку и, церемонно поклонившись, представилась полным наименованием с упоминанием и «мужа», и «брата».
— Вы подали жалобу с просьбой отыскать грабителей, в шестнадцатый день месяца Змеи напавших на ваш дом? — уточнил другой чиновник, держа в руке исписанный лист.
— Да, господин, — спокойно подтвердила Ия.
— Приведите арестованного, — приказал начальник уезда, с интересом разглядывая девушку.
Та, как и положено, стояла, скромно потупив глазки, изредка бросая короткие взгляды по сторонам.
Зрители заволновались. Из-за угла центрального здания канцелярии конвой вывел знакомого тощего субъекта. Несмотря на другую одежду и понурый вид, с опущенными плечами и обиженной миной на узком, морщинистом лице, Платина безошибочно опознала эту тщедушную, словно бы скрюченную, фигуру, узкий лобик, бегающий взгляд и чуть приподнятую из-за крошечного шрама правую бровь.
Стражники остановили обвиняемого в нескольких шагах от Ии.
— Это он хотел вас ограбить, госпожа Харуко? — спросил чиновник, для наглядности ткнув пальцем в сторону Мкона.
— Он, господин, — чуть поклонилась девушка. — Ещё он разбил голову моей служанке.
— Зачем же вы честного человека оговариваете, благородная госпожа? — с надрывом вскричал незадачливый налётчик. — Что я вам сделал? Я вас даже не знаю! Почему вы на меня наговариваете?
— И голос знакомый, — убеждённо заявила Платина. — Как у козла. Я совершенно уверена в том, что это тот самый человек. Сообщник называл его Мконом.