— Так вы думаете, что мой отец способен вам навредить? — возмущённо вскричал юноша. — Я считал вас умнее.
— Нет, нет! — энергично запротестовала Платина, изрядно покривив душой. — Ваш отец — добрый, благородный человек. Но в городе есть те, кто, прикрываясь его моральным авторитетом, способен сделать мою жизнь здесь совершенно невыносимой!
— Как это? — недоверчиво нахмурился отпрыск опального учёного.
— Ну, например, так, — откашлявшись, Ия выдала то, о чём уже не раз думала по ночам. — Уж если такой мудрый и благородный человек, как господин Асано, посчитал эту женщину недостойной своего покровительства, значит, она настолько безнравственна и порочна, что ей нечего делать в нашем городе.
— Вы каких-то ужасов себе напридумывали, госпожа Харуко, — натянуто рассмеялся спутник.
— А вы считаете это невозможно? — вскинула брови пришелица из иного мира, решив, что если получит утвердительный ответ, то парень гораздо глупее, чем она думала.
К счастью, тот только покачал головой.
— Не знаю.
— Вам, господин Асано, стоит учитывать то, что я здесь совсем одна, — наставительно, как взрослый, умудрённый жизнью человек ребёнку вещала девушка. — У меня даже родственников в городе нет.
— Как же вы собирались жить в Сагаро? — криво усмехнулся собеседник.
— Уверена, что там было бы ещё труднее, — вздохнула Платина. — Особенно без такого покровителя, как ваш благородный отец. Но в чём-то и легче. Тогда бы я никого не разочаровала. Понимаете?
— Понимаю, — проворчал молодой человек. — Но вы рассуждаете как…
Он замялся.
— Ну, говорите, — поощрительно улыбнулась Ия. — Если уж начали — выскажитесь. Я же с вами откровенна.
— Как старушка! — резко, словно забивая гвоздь, выпалил отпрыск опального учёного и затараторил, торопясь обосновать своё высказывание: — Даже я, зная, что вот-вот умру, не отказываюсь от радостей жизни. Вы же лишаете себя самых невинных удовольствий, прячась за правила приличия, и дрожите над своей репутацией.
Эта речь прозвучала до чрезвычайности обидно. В голове беглой преступницы роились разнообразные ответы от банально-классического: «Да пошёл ты…», до развёрнутого объяснения своего нелегального положения.
Чтобы не сорваться и не наговорить глупостей, учитывая больное сердце собеседника, девушка мысленно досчитала до десяти, потом ещё раз до десяти. Наконец пришла спасительная мысль, частично вернувшая душевно равновесие: «А с чего ты взял, что общение с тобой доставляет мне удовольствие?»
Платина холодно улыбнулась, кстати вспомнив книгу, которую переписывала по заданию господина Мадуцо.
— Вы ошибаетесь, господин Асано. Я вовсе не отгораживаюсь от жизни и нахожу радость в сочинениях древних мудрецов, в красоте неба: то затянутого облаками, то сверкающего в ночи россыпью звёзд; в полёте ласточек и вьющихся у цветов пчёл.
Юноша растерянно захлопал густыми ресницами, видимо, никак не ожидая от неё подобной отповеди, а Ия едва удержалась торжествующей улыбки.
Впереди показался горбатый мостик, перекинутый через грязную речушку, и она вновь заговорила:
— Вы хороший человек, господин Асано. И я с удовольствием буду вспоминать наши беседы по дороге сюда. Но всё это в прошлом. Вам лучше найти себе новых собеседников. Кафусё — не такой уж маленький город, и здесь тоже есть умные, образованные молодые люди, с которыми у вас будет о чём поговорить. А мне пора вас оставить.
Девушка церемонно поклонилась.
— Дело не в разговорах! — буркнул сын опального учёного. — Вы мне очень нравитесь, госпожа Харуко!
Не то чтобы Платина не ожидала чего-то подобного, поэтому, мягко улыбнувшись, грустно покачала головой.
— К сожалению, не могу сказать того же о вас, благородный господин Асано.
Не желая больше ничего слушать, посмотрела ему за спину и, сделав знак предусмотрительно отставшему носильщику, крикнула, указав на мост:
— Пошли! Нам туда!
— Прощайте, госпожа Харуко! — обиженно буркнул молодой человек и, тяжело опираясь на костыль, зашагал по улице.
«Только бы у него сердце не разболелось от огорчения, — озабоченно думала Ия, подходя к знакомому проулку. — Если с ним что-то случится, его мамаша мне этого не простит».
Чувствуя себя виноватой, она весь день переживала за него. Понимая, что визит в усадьбу Асано и расспросы о самочувствии молодого господина могут вызвать совершенно нежелательные пересуды, девушка на следующее утро попросила Ишишу поспрашивать на рынке, нет ли каких новостей о семействе знаменитого учёного?