— Конечно, — кивнул барон. — Она же на моей земле.
— Там есть харчевня, — также неторопливо продолжил собеседник. — Её хозяин рассказал, что в седьмой день Ящерицы, как раз после того, как пропала госпожа, через деревню проехал фургон и три дворянина на лошадях. Тот простолюдин запомнил их, потому что они не стали задерживаться, несмотря на приближавшийся дождь. Вы же помните, господин тот ливень?
Внимательно слушавший его Хваро настороженно кивнул.
— Сын хозяина харчевни слышал, как слуга, что купил у них рисовые колобки и вино предлагал господину остановиться в деревне и переждать непогоду. Но он приказал ехать дальше. Мне это тоже показалось немного подозрительно. Ближайший город, если ехать в ту сторону, — это Канори. Там мне рассказали, что в седьмой день Ящерицы, в дождь, на дороге случился обвал, под который попал фургон господина Накадзимо.
— Накадзимо? — ожидаемо переспросил землевладелец. — Тот самый?
— Да, господин, — уверенно подтвердил наставник. — Это он приезжал в наш замок, назвавшись родственником покойного господина Самадзо.
— Накадзимо — фамилия редкая. Но всё же это может быть и другой человек.
— Нет, господин, — уверенно заявил старый воин. — Прошу вас, выслушайте меня, и вы сами всё поймёте.
— Хорошо, — буркнул барон, откидываясь на низенькую спинку кресла и сцепив руки на плоском животе.
— Как мне удалось выяснить, — начал собеседник. — Вечером седьмого дня Ящерицы, перед самым закрытием ворот, в Канори въехали на лошадях трое дворян. Они рассказали, что их фургон попал под обвал и сломался. Слуги остались сторожить вещи, а им нужен мастер, чтобы его отремонтировать.
В дверь тихонько постучали.
— Кто там?! — хрипло рыкнул Хваро?
— Яира, господин, — ответил знакомый голос. — Принесла вам чай.
— Заходи, — разрешил землевладелец.
Чувствуя его раздражение, служанка поставила перед ним прикрытую крышечкой крошечную чашечку на блюдце. Вторую передала господину Мукано и, поклонившись на прощание, поспешила покинуть комнату.
Вдохнув приятный аромат, хозяин кабинета вопросительно посмотрел на гостя. Тот не заставил себя ждать.
— Утром Накадзимо с друзьями и мастерами уехали. А вернулись с фургоном, где, кроме двух слуг, была благородная молодая женщина. Они называли её сестрой господина Таниго.
— Таниго, — хмыкнул на удивление спокойный аристократ. — Тогда вы правы, господин Мукано. Это те, кто к нам приезжал. Подобное совпадение было бы слишком невероятным.
— О чём я вам и говорю! — с плохо скрываемым волнением вскричал наставник. — Они уже тогда искали у нас госпожу, для чего и воспользовались именем благородного господина Самадзо. Может, именно их она ждала в той лесной избушке, где вы её нашли?
Только сейчас лицо барона побледнело, крылья носа гневно раздувались, усики грозно встопорщились. Широко распахнутые глаза смотрели куда-то в пустоту, и в них плескалась боль.
Сердце старого воина обдало волной жалости. При виде страданий воспитанника душа его тоже обливалась кровью. Но где-то в её тёмной глубине, куда он и сам предпочитал лишний раз не заглядывать, копошилось злорадное удовлетворение: «Ты только мой! Был, есть и будешь!»
Вдруг Хваро моргнул. Потом ещё раз, после чего взгляд его обрёл гораздо более осмысленное выражение.
— Но ни Накадзимо, ни его приятель не встречались с госпожой. Они даже не знали о ней. Я сам приказал слугам и охранникам помалкивать и следить за ними, не упуская из вида. А госпожа не покидала своих покоев. Как же они сговорились о побеге?
— Она могла подать им какой-нибудь знак, — не задумываясь, ответил собеседник.
— Каким образом? — усмехнулся землевладелец.
— Может, через окно? — предположил наставник. — Или ещё как-нибудь. Я не знаю. И даже не буду гадать.
— Нет, господин Мукано, — покачал головой аристократ. — Возможно, это те самые Накадзимо и Таниго, что приезжали в наш замок. Но та женщина не имеет никакого отношения к госпоже. Может, она и в самом деле его сестра?
— Нет, господин, — возразил старый воин. — Она ему точно не сестра, потому что в гостинице, где они останавливались, её называли одним именем, а в городских воротах, где их остановила стража, другим. Господин Таниго даже предъявил «отпускное письмо» от брата её покойного мужа. Я не художник и не смог нарисовать портрет госпожи, чтобы показывать людям. Но, судя по тому, как описывали ту женщину те, кто её видел, — это она. Возраст, телосложение, цвет волос — всё совпадает.
Барон сурово свёл брови к переносице. Сейчас он уже не выглядел так уверенно.