«Вот же-ж! — мысленно выругалась Ия. — Неужели и в самом деле педофил? Таращится даже не стесняясь. А чего с простолюдинами церемониться. Он же дворянин как-никак, хоть и какой-то нищий хокару».
— Кто она тебе? — требовательно поинтересовался извращенец.
— Э-э-э… — затянула девушка, лихорадочно подыскивая наиболее подходящий вариант ответа.
— Неужели жена? — мерзко хихикнул собеседник.
— Нет, — покачала головой Платина. — С-с-с…
— Сестра! — явно обрадовался дворянин.
Девушка согласно закивала головой, рассудив, что мерзавец вряд ли успел узнать об аресте начальника уезда, значит, можно попробовать прикрыться его авторитетным именем.
— Она с-с-с-с…
— Служанка! — вновь продемонстрировал завидную догадливость извращенец.
— Д-д-д-да г-г-г-господ… — с видимым трудом выдавила Ия. — В д-д-д-д…
— В чьём доме? — живо заинтересовался собеседник.
— С-с-с-с-а-а… — попыталась ответить девушка, выразительно глядя на удивлённо вытаращившую глаза спутницу.
«Ну подыграй! — мысленно взмолилась пришелица из иного мира. — Неужели не видишь, какого козла встретили?! А про Сабуро он небось ещё не знает».
— Так кому же ты служишь, цветочек? — растянул пухлые губы в слащавой улыбке дворянин.
— Благородной госпоже Азумо Сабуро — супруге благородного господина Бано Сабуро, — выпалила Оки, с вопросительным страхом глядя на Ию.
Та облегчённо выдохнула.
А вот собеседник сразу как-то поскучнел, видимо впечатлённый именем и должностью хозяина приглянувшейся ему девочки.
— И куда вы идёте? — спросил он у Платиной.
— В Вичи, господин! — тут же ответила девочка. — У меня бабушка заболела. Вот благородный господин Сабуро и отпустил меня с ней попрощаться.
— Господин Сабуро известен своими высокими моральными принципами, — важно кивнул извращенец, тяжко вздыхая, и, ещё раз окинув Оки масляным взглядом, зашагал в сторону Букасо.
— Ой какой страшный! — еле слышно выдохнула бывшая служанка, когда они отошли шагов на сто, и неожиданно поклонилась.
— Спасибо, братик. Это ты хорошо придумал с господином Сабуро. А то бы этот… нехороший господин от нас бы не отстал. Мне шесть лет было, когда один крестьянин из нашей деревни продал свою дочку такому вот… господину. Так она через два года умерла, а родителям никто ничего не сказал. Отец только потом случайно узнал. Ему рассказали, что хозяин её часто бил и… заставлял делать всякие гадости.
— А что же она никому не пожаловалась? — тихонько спросила Ия, невольно поёжившись от внезапно открывшихся ей новых, весьма неприглядных сторон жизни местного общества.
— Кому, госпожа? — как-то совсем по-взрослому вздохнула собеседница. — Кто будет простолюдинку слушать да ещё и такую молодую?
— Ну тогда бы сбежала к отцу, — буркнула раздражённая подобной покорностью девушка. — Неужели он бы её выгнал?
— Нет, конечно! — возмутилась бывшая служанка. — Лунас — хороший человек.
И вздохнула.
— Только тогда ему бы пришлось вернуть все деньги, что он за неё получил. А он уже одну дочь замуж выдал в город за сына лавочника, и приданое хорошее дал. Вот серебро и ушло.
Пришелица из иного мира мрачно засопела.
Являясь членом семьи начальника уезда, она находилась под защитой авторитетного чиновника, достаточно высокопоставленного, чтобы его приёмная дочь чувствовала себя уверенно и спокойно.
Теперь же девушка ещё раз наглядно убедилась в том, сколько опасностей таит в себе тёмная изнанка этого мира, и как страшно рассчитывать только на себя, не умея как следует драться, не имея оружия и хоть каких-нибудь самых завалящихся суперспособностей.
Мрачные размышления прервало урчание в животе.
— Я тоже есть хочу, — видимо услышав этот звук, сообщила спутница.
Оглядевшись, Платина заметила впереди рассыпанные по склону крестьянские домики, окружённые оградой из камней и жердей.
— В Исаво поедим.
— Тогда и ночевать там придётся, — рассудительно сказала Оки. — До Дабали нам ни за что засветло не добраться.
— Только по-моему здесь нет ни гостиницы, ни постоялого двора, — задумчиво проговорила Ия, вспомнив своё зимнее путешествие с госпожой Амадо Сабуро.
— Тогда переночуем в харчевне, — беззаботно отмахнулась девочка. — Или попросимся к кому-нибудь.
— А нас без оплаты пустят? — усмехнулась приёмная дочь бывшего начальника уезда, предупредив: — Ты учти, у меня денег нет. Сама знаешь, господин Сабуро меня не баловал. Можно, конечно, продать что-нибудь из вещей. Только здесь настоящую цену не дадут. Ещё подумают, чего доброго, что мы краденым торгуем.