По-прежнему не отрываясь от моего украшения, Аслан сказал:
- Интересно. Может от отца?
В ответ я лишь пожала плечами и спрятала подвеску под толстовку, подальше от его любопытных глаз:
- Сомневаюсь. Мама сказала, что он погиб. И судя по тому, как она украдкой оплакивала его все эти годы, я уверена, что это правда. Не знаю, кто подарил мне подвеску, но она мне нравится, потому я решила носить.
Проследив за моими действиями, Аслан усмехнулся:
- Что, боишься, украду? Ведь это в моей природе.
- Не говори глупостей. Просто мне спокойнее, когда я могу ее чувствовать. Звучит глупо, но мне от этого спокойнее, как будто она меня оберегает от страшных вещей, происходящих вокруг. Ведь я не погибла в ту ночь. Хотя наверно должна была, - немного помолчав, я добавила, - У меня есть родственница во Франции – моя тетя, она живет в Бретани. После смерти мамы и Скотта, я решила поехать к ней. Понимая, что законным способом попасть на пассажирский поезд я не смогу, к тому же денег у меня практически не было, как и мобильного, я узнала, с какого вокзала могу уехать туда, куда мне нужно, прослонялась там целый день, а с наступлением сумерек пробралась на грузовой поезд. Все шло хорошо, я смогла покинуть его так же, как и попала – незамеченной – на последние евро купила карту города, нашла улицу, на которой жила моя тетя, и направилась к ней, но на этом моя удача закончилась. Не успела я пройти и пары кварталов, как ко мне подошли двое людей, спросив, все ли у меня в порядке. Должно быть, выглядела я, мягко говоря, подозрительно. Растрепанные волосы, перепачканная в пыли одежда, опухшие от слез и недостатка сна глаза. Не готовая к такому развитию событий, мне пришлось выдумывать на ходу. Я сказала, что мои родители умерли, и я приехала к своей тете, которая является моим опекуном. Ей не здоровится, и она не встает с постели, потому не смогла встретить меня самостоятельно, выслав денег на дорогу. В моих словах была доля правды, и, рассказывая об этом, я словно переживала эти события снова, еще не оправившись от первого раза, поэтому не выдержала и расплакалась, ведь с тех событий прошли всего лишь сутки. Возможно, по этой причине они не стали дальше меня расспрашивать, пожалев, но настояли на том, что сами отвезут меня к Софи. Приехав, люди в форме, которыми оказались местной полицией, очень долго звонили в дверь, но никто не открывал. Я наплела им, что она больна, а значит, вряд ли могла выйти куда-то и, тем не менее, предположила, что Софи все же решила встретить меня на вокзале, и мы попросту разминулись. Они предложили позвонить ей, но я ответила, что потеряла сотовый и назвала им ее номер, чтобы они сделали это самостоятельно.
Мужчины так и поступили. Первый звонок, второй, третий. Ответом им каждый раз была тишина. Тогда один из них остался около дома Софи, а другой повез меня в участок, собираясь разыскать горе опекуншу, чтобы она подтвердила мои слова и забрала домой. Но и это не увенчалось успехом – они так и не смогли найти ее, по крайней мере, я так решила, но я помню, как странно он тогда посмотрел на меня, разговаривая с кем-то по телефону, пока я сидела в соседнем помещении, наблюдая за ним через разделяющее нас стекло. Затем он сделал еще пару звонков, наблюдая за мной и уже ни на
секунду не отводя глаз, должно быть боялся, что я сбегу, а, закончив, грубо схватил за руку, и потащил к машине. Я требовала объяснить, что происходит, но он больше не разговаривал со мной. В итоге мы приехали сюда. – немного помолчав, я добавила, - Наверно они до сих пор ищут ее, иначе меня бы уже передали в руки американской опеки.
Мы замолчали, задумавшись каждый о своем. Затем я спросила:
- Аслан...как долго ты здесь?
- Года три. Или четыре. Точно не помню, я сбился со счета. Я рисовал и зачеркивал палочки около своей постели, подсчитывая количество проведенных здесь дней, пока это не заметила мадам Жамаль и не надавала мне по рукам. И не только рукам. Я пытался убедить ее, что это необходимо, но она и слушать не стала! Не попалась на удочку моей красоты и обоняния.
Я усмехнулась:
- Может, обаяния?
- Может. Английский мне не родной.
- Просто ты глупый, - я заулыбалась ему, а он в ответ игриво посмотрел мне в глаза.
- Может я и глупый, зато я знаю секрет, а ты – нет.