Его рука лежала на полу, в паре сантиметров от моей. Я медленно повела свою по направлению к его и сплела наши пальцы. Аслан вздрогнул, однако руку не убрал.
- Мою маму и отчима застрелили на моих глазах. Я не знаю кто и почему. Мама заперла меня в шкафу и сказала не выходить оттуда, что бы ни случилось. Я послушалась и теперь...корю себя за это каждый день. А этот мужчина...он снится мне каждую ночь. Я боюсь, что однажды он придет и за мной.
Его пальцы дрогнули в моей руке, он осторожно вытянул их, но затем снова сомкнул, только гораздо крепче:
- Ты ничего не могла сделать. Он – вооруженный взрослый мужчина, а ты – маленькая испуганная девочка. Ты правильно поступила.
- Нет! Я могла их спасти, я знаю это! Но я струсила, и это будет мучить меня всю жизнь.
Аслан сел, не отпуская моей руки, и заглянул мне в глаза:
- Каким образом, Лале? Что, по-твоему, ты должна была сделать?
Я точно знала, что, но сказала лишь:
- Я не знаю, Аслан! Хоть что-то! – мой голос сорвался на крик, а по щекам потекли предательские слезы, - Я просто сидела и смотрела, как эта сволочь убивает мою семью! Я никогда себе этого не прощу!
Аслан вдруг подался вперед и прижал меня к себе, начав гладить по спине, успокаивая. Меня окутал исходящий от него горький аромат осенних листьев. Я закрыла лицо руками и прижалась к его груди, не сдерживая слез. Именно этого мне не хватало все это время – чтобы меня просто кто-то обнял. Барьер между нами был разрушен, а моя подозрительность вновь сменилась желанием довериться и рассказать ему все, что не давало мне покоя с того самого дня.
- Мы постоянно переезжали, я меняла школу пять раз! А мама никогда ничего не объясняла, почему делает это с нами, каждый раз! Мы часто ссорились из-за этого, я обвиняла ее в том, что у меня нет друзей, и она не дает мне шанса обзавестись ими, ведь как только я начинаю привыкать к новому месту, нам сразу же нужно собирать чемоданы и бежать куда-то сломя голову. Если бы не Скотт, я бы давно сбежала из дома, чтобы никогда больше ее не видеть. Он держал нашу семью вместе, мирил нас, просил быть лояльнее по отношению к маме, ведь ей в жизни очень досталось. На мой вопрос в чем, конечно, я тоже не получала внятного ответа, но он с такой нежностью смотрел на меня каждый раз, вытирая мои слезы, что я просто не могла отказать ему. Мне ужасно его не хватает. Почти так же сильно, как мамы. Вот бы увидеть ее, последний раз, чтобы попросить у нее прощения. За все обидные слова, что прокричала ей в лицо, целясь в самое сердце, взять их обратно, сказать, что люблю ее. И от того, что я никогда не смогу сделать этого, мне очень больно!
Аслан молча слушал мой рассказ, продолжая гладить мои волосы и спину:
- А твой отец? Что с ним случилось?
- Я его не помню. Он умер, когда мне было три года. И как бы я ни старалась, я не могу вспомнить его лица, - я улыбнулась сквозь слезы, - Правда мама всегда говорила, что мне достаточно просто посмотреть в зеркало, чтобы вспомнить его лицо.