— Вечно с этими демонами все не плану…
— Откуда он узнал?
— Давай оттащим его в дом. — Синнер не желал более рисковать, Кирилл был с ним согласен.
Они подняли Лограя подмышки, каждый со своей стороны и поволокли в дом.
— Тяжелый…. Мой план был далек от идеала, — кряхтя, произнес Синнер, — был не учтен важный момент. Если уж Олика поняла что ты, побывал в Долине, то Лограй и подавно это смог распознать.
— Кстати, да. Я так думаю и остальные одержимые способны на это.
— Согласен. — Попытался кивнуть Синнер, перетаскивая бесчувственное тело через порог дома. Там их встретила Олика, зажимая рукой окровавленный нос.
Лограй был прикован к стулу, и сидел посреди небольшой комнаты, с забитыми окнами. Все стены были увешаны зеркалами, даже на потолке, прямо над узником Кирилл и Синнер закрепили одно большое зеркало. Брай, по словам Кирилла, заранее все это приготовил, проделал крепления для рам, закупил необходимое количество зеркал, он видимо готовился к чему-то подобному.
Помещение освещало несколько свечей, расставленных по углам комнаты, усугубляя и без того мистическую атмосферу. Лограй пришел в себя, и осмотрелся, проверил свои путы, убедившись в их надежности, поднял голову и посмотрел на Синнера.
— Можешь сказать прощай своей тихой и спокойной жизни. Заодно можешь заказывать банкетный зал, где будут проходить поминки твоих родственников.
Синнер отлип от стены и посмотрел на Олику, которая стояла рядом, затем перевел взгляд на Кирилла:
— Мы сегодня начнем, или так и будем терпеть это ничтожество? — Он указал на Лограя, который выглядел как окровавленный кусок плоти. Оба глаза заплыли и потемнели, губы и нос разбиты в кровь.
— Закрой свой гнилой рот, человечишко, я съем твою никчемную душу, как только освобожусь и поверь мне, это будет очень скоро, — Лограй поменялся в лице и его гримаса ярости пугала Синнера не меньше чем его угрозы.
— Ладно. Заткнись, пожалуй. — Спокойно и по-деловому проговорил Кирилл, подошел поближе к узнику и вытащил меч из ножен. — Сейчас и проверим, чего стоит твоя кровь Ассалем.
Лограй в ужасе посмотрел на Кирилла.
Кирилл, схватился за меч левой рукой и чуть надавил ладонью на острие, и почувствовал, как сталь неглубоко проникает в его тело, кровь заструилась по мечу и капала на пол.
Внезапно Лограй начал выть, истошно, будто раненый пес, Синнер в ужасе наблюдал за ним, и за Кириллом, который отступив на шаг, опустил клинок вниз и упер острие в пол. Кровью и острием клинка он принялся выводить знаки на деревянном полу, вычерчивая что-то незамысловатое, и Синнер не смог разглядеть рисунок, кровь, стекающая с меча, размывала границы. Лограй не прекращал выть, но стал намного тише, он со страхом смотрел на меченосца, его глаза наполнились ужасом, на разбитом лице отобразилась гримаса паники.
Зеркала, отражающие все вокруг в разных проекциях, внезапно осветились ярким белым светом, комнату залили ослепительные лучи, Синнер и Олика прищурились и закрыли лицо руками. Лограй заорал с новой силой, то был крик отчаяния и страдания, его затрясло, и если бы не стул, к которому он был прикреплен, он, наверное, взлетел бы. Крик начал прерываться, изо рта пошла пена, и глаза демона закатились. Он уже не орал, звуки из его рта были похоже, скорее, на скрип, он распылял вокруг себя пот, слюни и кровь, все мышцы на его теле в одночасье вздулись, выдавая сильное перенапряжение. Картина вселяла омерзение и тошнотворный ужас.
Внезапно свет из зеркал потух, и комната погрузилась во тьму, так как свечи быстро истлели, еще вначале процесса. Мрак будто поглощал звуки и сквозь его плотность стал пробиваться плач, тихий, но безудержный.
Олика первая очнулась и включила телефон в режим фонаря, не стала огладываться вокруг, и пошла, включать свет. Синнер смотрел, как ее свет отражается во всех зеркалах, как он мимоходом падает на скукоженную фигуру в центре комнаты. Наконец зажглась единственная в этой комнате лампочка в люстре, и противный желтоватый свет уничтожил темноту.
Кирилл все так же продолжал стоять напротив узника, с клинком в руке, он пристально смотрел на Лограя, размышляя кто сейчас перед ним сидит. Затем, будто вспомнив что-то, кинул на пол свой меч и неповрежденной рукой начал шарить у себя во внутренних карманах толстовки. Достав оттуда зеркальце Ассалема, он поднес его к лицу и посмотрел в него на отражения пленника.
— Как ни странно, но у нас вроде как получилось. Как звали этого парня до одержания?
— Сергей, — ответил Синнер, немного отстраненно. Он не верил своим глазам, неужели от Лограя ничего не осталось? Неужели этот обряд убил его? Или просто изгнал из тела Сереги? Или изгнал из мира людей?