Я глянул ему прямо в глаза, он усмехнулся в ответ и выпустил струйку дыма.
— С каких это пор ты разбираешься в моих вкусах?
— Сам говорил, что тебя тянет к бабам, которые выглядят как ухоженные шлюхи, не грязные шмары, а вот такие вот… в общем как она.
Я смерил его подозрительным взглядом, прищурившись.
— Как звать-то ее?
— Лариса.
— Ну, зашибись, ненавижу это имя.
— Ты же не имя будешь трахать.
— Тоже правда. — кивнул я.
— Я так понял — да. Хотя чегой-то я тебя уговариваю? Ты вообще должен меня благодарить за то, что я приведу тебя туда.
Я промолчал и закурил очередную сигарету.
— В общем, я заеду за тобой в семь, поедем по магазинам вместе с остальными. В девять мы должны быть у них.
В ответ я пожал плечами, затем кивнул.
— Ну ладно я пошел. Дай мне еще пару сигарет.
Я протянул ему пачку, что бы он сам выудил оттуда сигарету, без лишних слов он взял пачку целиком и засунул ее себе в карман, я со злобой взглянул на него.
— Не стоит благодарности, Миха, — сказал он с усмешкой, — ну бывай.
Ушел. Я долго смотрел ему вслед, тихо куря и выдувая дым в ярости, пока он не скрылся за углом. Пробурчав ругательство, я выкинул окурок и зашел в общагу. Пройдя мимо вахтера, я поднялся к себе в комнату.
— Никак не пойму, что мне в тебе нравится, — сказала она, прижимаясь ко мне еще плотнее. Мы лежали на узкой одноместной постели абсолютно нагие, отдыхая после очередного совокупления.
— А? — тихо сказал я, делая вид, будто не расслышал ее.
— Я говорю, — произнесла она — никак не пойму, что мне в тебе понравилось. Ты настолько… — пауза и долгое молчание, затем я, не выдержав:
— Что настолько?
— Ты настолько уродлив, что даже красив.
— И что, мне надо считать это комплиментом, или обидеться?
— Как захочешь, мне все равно.
— Вот даже как? В таком случае это комплимент, я буду считать так, если ты не против.
Мы помолчали, затем я потянулся за сигаретами, одну взял себе другую предложил Ларисе, она покачала головой и молвила:
— Ненавижу курить в постели. И ненавижу, когда курят в постели, но тебя я прощаю. Можешь курить.
— Благодарю душевно — сказал я артистично. Мы помолчали вновь, затем я добавил: — Странная ты.
— Да? И что, мне надо считать это комплиментом, или обидеться? — сказала она сквозь улыбку.
— Как хочешь, мне все равно. — Ответил я, после чего мы усмехнулись друг другу и поцеловались.
Проснулся я поздней ночью, Лариса мирно сопела у меня на груди; черт, только сейчас заметил, как затекла рука, я ее вообще не чувствую. Я даже немного забеспокоился, что из-за нарушения кровотока может случится что-нибудь нехорошее в моем организме, но наваждение быстро прошло, рука отдала неприятным покалыванием: возвращалась чувствительность. Но я все же решил выбраться из-под Ларисы, и мне это в принципе удалось, вызвав лишь слабый тревожный стон, в тот момент, когда я все же осторожно убрал руку. Растирая затекшую руку, я поднялся с кровати и направился на кухню. Сушняк долбал просто зверски, где тут у нее свет-то включается; нашел. В первые секунды освещения я чуть было не ослеп, однако успел разглядеть стоящего человека в черном свитере и черных джинсах, с улыбкой на устах, такой зверски добродушной, что снится в ночных кошмарах. Еще я заметил в его правой руке огромный кухонный тесак, которым он замахнулся для броска.
Не успев отдернуть руку от выключателя, я снова погасил свет, и этим видимо спас себя, совсем рядом с моим ухом просвистел тесак и воткнулся в стену, а затем с громким «бздынь» шмякнулся на пол. Незнакомец не терял времени, в темноте я не заметил, как тот приблизился, ощутил лишь как мощные, словно клешни, руки обхватили мое горло и принялись душить. Повинуясь инстинкту, я ударил наугад ногой в область паха, реакция — нулевая, даже не сбавил ритма. Я почувствовал, как мои глаза вылезают из орбит, и услышал кряхтение, будто кто-то кашлял, через мгновенье я понял, что это моё кряхтение.
Я задыхался.
В глазах потемнело, голова кружилась, тело онемело, и каждая конечность отдавала покалыванием, легкие жадно пытались выжить из организма хоть немного кислорода. С ужасом я почувствовал, как кадык входит внутрь моего горла.
Паника заполнило моё нутро и тут, будто кто-то начал помогать мне, нет, не оттаскивать от меня убийцу, а изнутри, отключая боль и чувствительность освобождая от нарастающего страха и давящего ужаса. Затем из небытия донесся далекий голос: «Иди к нам… мы поможем… мы вместе справимся…». Ничего, не поняв, я тупо продолжал… умирать. Тогда ощущения боли и страха вернулись с прежней и нарастающей силой, но на секунду, может и того меньше, этого хватило, что бы я поддался неведомым спасителям.