— Ты уверен, что он один? — мысленно спросил Андрей Феникса, который кружил над городом.
— Да. Я же говорил, что могу заглядывать в окна и сквозь стены.
— Извращенцам такая функция была бы просто необходима.
— Не засоряй эфир.
Кирилл вошел в бар, Андрей, из плоти и крови, сидел за дальним столиком, в уголке и пил пиво. Кирилл поправил ножны меча, поглубже укутывая его в плащ, и твердым шагом вошел в бар. Ему повезло, что здесь не было металлодетекторов, иначе бы он даже не сунулся, из всех мер безопасности, в зале находился лишь один охранник, которого без формы и не примешь за такового. Низенький и худощавый, с кислым выражением лица.
— Вы разрешите? — сказал Кирилл, когда приблизился к столику, хозяин которого уже некоторое время наблюдал за перемещениями незваного гостя.
— Если я отвечу, что — нет, это что-нибудь изменит?
— Не думаю.
— Тогда милости прошу, минут десять я могу выделить.
— Придется немного больше.
— Не получиться у меня здесь встреча.
— Придется отложить.
— Не в моих интересах. Если начнете надоедать, позову охрану.
Кирилл обернулся и поглядел на охранника, тот тупо глазел в экран мобильного телефона, и, обернувшись обратно, усмехнулся Андрею. Тот вернул ухмылку обратно.
— О чем вы хотели поговорить?
— Разговор будет длинным, но что бы ускорить процесс, и как-то заинтересовать я скажу лишь о самом главном. 20 сентября 2003 года что-нибудь говорит вам?
— Не пойму, о чем вы.
— Бесер, Кош, Кэф. Еще клички?
Надо было видеть лицо Андрея, удивление и страх и их ужасная смесь, будто калейдоскопом отразились в его глазах. Он не смог справиться с собой, он произнес, заикаясь:
— От-ткуда, вам об этом известно? Их не существует. — его голос снизился до шепота, так что еле слышен сквозь тихую музыку, льющуюся откуда-то сверху.
— Мы предполагали подобную реакцию.
— Мы? — его глаза чуть не вылезли из орбит. — У меня… у меня не хватает слов — он обреченно глотнул пива из кружки, его руки тряслись.
— Мы. — кивнул меченосец — Я Кирилл, Андрей, того что подселили ко мне в голову, и Феникс.
Андрей поперхнулся пивом.
— Не может быть… — долгая пауза — они все мертвы, никто не знает об этом. — бормотал он. — Этого времени даже не существует.
— Ты, не возражаешь если мы перейдем на «ты»? — продолжая хранить спокойствие сказал Кирилл — ты просто не представляешь сколько всего произошло со времени твоего дистанцирования от адептов Пропасти.
— Чего? Я не понимаю…
— Это, само собой. Когда меня втянули в это, я вообще, в истерике бился.
Дорога в Астрахань ничем драматическим не запомнилась, разве что у Кирилла возникло ощущение шизофрении. В попутчиках и в мыслях у него был один и тот же человек, его пугала эта ситуация. Даже не так, испуг и боязнь — это что-то не поддающееся описанию, он не мог охарактеризовать свое состояние, будто его мозг пытался отступить, дать себе отдых. Но два человека, идентичные в мыслях постоянно держали его внимание при себе, он даже не знал, чьи эмоции на данный момент испытывает. Он запутался к кому, задает вопрос при общении, и кому отвечать, если его спросили, в конце концов, он понял, что ему нужно просто вырубиться и завалиться спать, чтобы не слушать ни себя, ни остальных. Послав всех, и пожелав спокойной ночи, он улегся у себя на койке, его сознание неоднократно погружалось в сон, но мысли Андрея держали постоянную связь с Фениксом. Поэтому даже во сне ему не было покоя.
Как ни странно, Андрей, из плоти и крови, быстро ко всему привык, будто и не было рядом человека с мечом, с поделенным сознанием, а в воздухе, в качестве сопровождения не кружила огненная птица. Рассказ Феникса, о всех злодеяниях Демона Хранителя по прибытию на Землю, лишь заинтересовал его, расстроив единственным фактом, что демон убил его двойника. Когда Феникс поведал ему что необходимо его непосредственное участие в проведении экзорцизма, конечно же это не вызвало в нем восторг. И глядя на него, Кирилл пришел к выводу, что и он придерживался тех же мыслей, будь он на месте Андрея.
Более того, Кирилл, памятуя о словах в своей голове, постоянно сравнивал его с собой, и находил много общего. Это проявлялось в мелочах и незначительных поступках. В Кирилле крепла уверенность, что пообщайся они побольше и подольше, и не в сложившейся ситуации, оказалось бы, что Андрей придерживается тех же жизненных принципов, что и он сам.
— Ненавижу этот город. — сказал Андрей, как только спрыгнул со ступенек вагона на перрон.
— А я уже привык. — высказался Кирилл, поправляя меч в своем плаще.