Оотори сдавленно простонала, чувствуя, как по виску стекает пот от боли.
Ненавижу больницы, думала она, уже надеясь просто не сдохнуть.
***
— Ну как у вас там дела? — Старался говорить чуть бодрее, чтобы не показать, насколько ему паршиво после составления отчетов. Ровный голос девушки, пересказывающий абсолютно все с момента первого пробуждения, все еще стоял в ушах и пугал его. Он знал, что после его ухода Конан и Юкимура еще очень долго общались и Индра даже говорил, что в палату девушка вернулась со слегка опухшим от слез лицом. Индра молчал, пытаясь подобрать слова и тихо выдохнул, сжимая целой рукой мобильный, который ему привез отец.
— Мама… Пропала. — Учиха поднялся с кресла, представляя уже самое худшее. Она не могла пропасть — за больницей круглосуточно наблюдали. — Она ночью вышла из палаты, потом кричала Шизуне-сама и мама не вернулась. — Учиха прикрыл глаза, понимая, что его сын просто не так выразился. Но куда тогда ушла Юкимура? Ей стало плохо? — Приехали её родители. — Тихо сказал Индра.
— Я скоро приеду. — Пообещал мужчина, завершая вызов.
***
Шизуне мягко поймала Учиха, вежливо отстраняя его от двери, ведущей в операционную. Она полагала, что мужчину сюда направил отец девушки, Орочимару, а потому вежливо улыбнулась, скинув темную прядь с лица.
— Мне нужно к Оотори Юкимуре. — Она понимающе кивнула, слегка отведя взгляд.
— Я не могу вас туда пустить, операция еще не завершена… Мы полагали, что все не будет так гладко, но не думали, что… — Она осеклась, замолчав. — Учиха-сама, я знаю, как для вас важна Оотори-сама, знаю, что именно вы заботились о ней все это время в больнице, но вы не являетесь её прямым родственником, я не имею права говорить вам, по закону.
— Шизуне-чан, они почти женаты. — Раздался голос Орочимару, подошедшего сзади. — Мне позвонить твоей наставнице, чтобы она лично выписала разрешение для Учиха-сан? — Шизуне нахмурилась.
— Не за чем беспокоить министра здравоохранения по пустякам. — Буркнула она, устало выдохнув и взглянув на Мадару, во взгляде обсидиановых глаз которого читалась злость. — Оотори-сама беременна. — Запнулась. — Дважды беременна. При первых результатах анализов нам не удалось установить, что плодное яйцо прикрепилось вне полости матки. — Она заметила непонимание. — Оотори-сама имела два плодных яйца. Внутри матки был срок приблизительно четыре недели. В маточной трубе чуть больше недели. — Объяснила она. Учиха глубоко дышал, но Шизуне продолжила. — Я впервые с таким столкнулась, но развитие, которое происходило вне матки, не совпадало с реальным сроком. Это было похоже на мутацию, которую я не могу вам объяснить, Учиха-сама, я столкнулась с таким впервые. Разрыв трубы привел к кровотечению и было принято решение о удалении одной маточной трубы. К сожалению, маточную беременность спасти не удалось. — Тихо закончила она, опустив голову.
— Юкимура… Она жива? С ней все будет хорошо? — Прилагая нечеловеческие усилия спросил он, впившись взглядом в лечащего врача. Она кивнула. Орочимару поспешил вмешаться, положив руку на плечо Мадары.
— Мадара-сан, не поймите меня неправильно, но вы сейчас не поможете ей. Доверьтесь врачам и езжайте домой. Я сообщу вам, когда она очнется.
Мотнул головой, не желая уходить, но, заметив кивок врача, обессиленно выдохнул, разворачиваясь.
— Главное, чтобы Юкимура была жива. — Тихо пробасил он, направляясь к палате, чтобы успокоить сына. Почти поверил, что все будет хорошо. — Хидан, даже после смерти ты умудрился все изгадить. Сука. — Проговорил он, когда вышел на улицу, достав сигареты.
Было паршиво.
Достал мобильный, набирая номер Сенджу. Считал гудки, затягиваясь.
— Алло? — Чуть взволнованно и сонно спросил Хаширама, покосившись на время. Два часа ночи.
— Я увольняюсь. — Предупредил Мадара, не считая нужным даже поздороваться. — Отчет на моем рабочем столе, пусть твой братец им подавиться. — Сбросил вызов, едва заметно задрожав от холода.
***
Очнувшись, она устало смотрела на мать, которая медленно объясняла ей ситуацию. Переводила взгляд на отца, который так же пытался поддержать девушку, но уже практически не слышала ничего, кроме гула в ушах.
— Хочу пройтись. — Сказала, приподнимаясь в постели. Она пролежала четыре дня без сознания и теперь просто хотела побыть одна, услышав новости. Иоко кивнула, смотря на дочь с беспокойством. — Мне можно будет вернуться в палату к Индре? — Спросила, чуть наклонив голову, даже не оборачиваясь.
— Да. — Прошелестел Орочимару, прекрасно понимая столь безрадостное настроение. Они с женой переглянулись, когда едва слышно хлопнула дверь.
— Может, не стоит оставлять её одну?
— Пусть пройдется до приезда Учиха. Её и Индру выпишут через неделю, я сегодня поговорил с Шизуне-чан.
Юкимура молча шла по коридору, ощущая внутри себя всепоглощающую пустоту. Точно такая же пустота была и в мыслях. Не знала. Просто не знала. Не было сил даже заплакать. Она остановилась, заметив боковым зрением автомат для посетителей. Повернула голову, увидев на одной и полок сигареты, к которым были прикреплены скотчем самые дешёвые пластиковые зажигалки. Рукой остановила одного из медбратьев, которые медленно шли по коридору, возвращаясь с перерыва. Вдалеке слышала голос матери. Кажется, она звала её.
— Я могу вам чем-то помочь? — Вежливо спросил он, на что Оотори кивнула.
— У меня нет с собой денег. Вы можете купить вот эту пачку для меня? Я отдам. — Пообещала, смотря в пустоту. Медбрат достал кошелёк, вводя на клавиатуре 4 °F. Оотори наблюдала за тем, как упаковка медленно подъезжает к спуску и падает вниз. Медбрат присел, забирая пачку и после развернулся к девушке, положив темно-синюю упаковку ей в руку.
— Возвращать не нужно. — Тише произнес он, на что Оотори вскинула голову. Котецу. Тот самый медбрат. Он печально улыбнулся. — Вы можете покурить на пожарной лестнице, это самая крайняя дверь, над которой висит зелёная табличка.
— Спасибо. — Прохрипела, опуская голову и сделала шаг в сторону, двигаясь к двери. Сейчас она была благодарна не только за эти чертовы сигареты, но и за отсутствие нравоучений, что после её операции и нескольких дней без сознания, она идет смолить. Сегодня можно. Сегодня ей все можно. О последствиях она подумает потом. Котецу ещё раз посмотрел ей в след, печально выдохнув.
Села на лестницу, не ощущая холода, идущего от бетона. Плевать. Машинально вскрыла пачку и отцепила зажигалку. Тонкие маленькие пальцы выудили сигарету. Зажигалка сработала не сразу — ещё минуту тишина разрезалась отчетливыми щелчками, после которых последовала долгожданная затяжка. Пустота внутри заполнилась едким и горьким дымом. Тихо выругалась, смотря на стену перед собой. Иоко наверняка уже все рассказала Учиха, который должен был приехать. Может и к лучшему, что его не пускали в реанимацию, пока Юкимура приходила в сознание. Не знала почему, но она боялась увидеть там печаль или разочарование.
Вторая сигарета.
Третья.
Время стало тягуче-медленным.
Она слышала, как скрипнула дверь. Слышала тяжелые шаги, но не могла поднять взгляд, продолжая смотреть на стену перед собой.
Мадара сел рядом, приобняв девушку, но она не отреагировала. Сделав последнюю затяжку, она прикрыла глаза.
— А я уже надеялась, что все хорошо закончится. — Учиха молчал, продолжая обнимать её за плечи. — Прости. Вечно от меня проблемы. — Равнодушно произнесла она, чувствуя головокружение от никотина.
— Мы справимся. — Тихо пробасил Мадара, не шевелясь. — Главное, что ты осталась жива.
Оотори не ответила. Ей казалось, что она тоже умерла на том операционном столе.
— Я хотела девочку. — Учиха стиснул её крепче. — Теперь, когда шансы забеременеть не такие высокие, я буду хотеть что-то более реальное.
— Пожалуйста, не говори так. Я знаю, ты расстроена, но все наладится. Если ты…хочешь ребёнка и будешь его хотеть, но не получится, мы найдём выход, я тебе обещаю.
— А ты? — Всё так же без эмоций спросила она, повернув голову к мужчине. Короткие пряди его новой стрижки щекотали лицо и будь у Оотори настроение, она бы фыркнула, прежде чем расцеловать это любимое лицо.