Самые состоятельные предпочитали зелёные зоны, разделявшие жилые массивы и отдельные кварталы. Департамент природных ресурсов ревностно следил за сохранностью лесополос, разрезавших вдоль и поперёк царство бетона и металлопластика под названием Сестрория. Стоимость участков на этих своеобразных зелёных улицах была непомерно высока, а их число ограничено. Даже земля за городом, в куда более приятных и экологически чистых местах, стоила намного дешевле. Но у тех, кто хотел вести по-настоящему уединённую жизнь не выезжая при этом из столицы, не было другого выбора.
Икар пошёл на снижение, нырнул в жерло приёмника одного из общественных ангаров, и Стейбус в очередной раз поразился мастерству профессиональных столичных пилотов. Сам он никогда не решился бы входить в приёмник на такой скорости. Расплатившись, Стейбус прошёл к обойме скоростных лифтов и спустился на третий подземный уровень.
Здесь царили шум и сутолока, типичные для объединённых кварталов. Атмосфера нездорового напряжения и спешки, особенно заметная на уровнях со знаком «минус», как и всегда в первые минуты его оглушила. Магазины, частные кафе, дешёвые общественные столовые, тянущиеся в обе стороны от лифт-обоймы — вправо и влево; эскалаторы во всех направлениях и под разными углами, ведущие на другие этажи минус третьего уровня и на другие уровни; тонированные окна жилых секций и квартир; непрерывный людской поток на «стоячих» тротуарах и движущихся пешеходных дорожках; свет фар внутреннего транспорта, вспыхивающий на сигнальных системах пешеходов… А дальше — провал туннеля сквозной скоростной трассы, с нитками монорельсов и размазанными огненными полосами мчащихся на бешенной скорости поездов Транслайна, метеорами многоместных маршрутных икаров, летящих от остановки к остановке в этом подземном царстве для того, чтобы где-то вырваться наверх, а где-то — нырнуть ещё глубже… Зелёные огни безопасных переходов, ведущих на другую сторону транспортного потока, и Стейбус, сориентировавшись, направился к одному из них. Услугами навигатора квартала он пользоваться не мог всё из тех же соображений конспирации: маршруты пешеходов, обратившихся к нему, записывались и хранились в памяти достаточно долго.
Агиляр уже ждал его в условленном месте, за столиком в небольшом и достаточно уютном для объединённого квартала кафе. Он успел заказать бутерброды, салат и напитки для обоих. Зона конфиденциальности вокруг стола, понятно, была уже включена.
— Рассказывай, — предложил Стейбус, отодвигая для себя стул, и при взгляде на тарелки понял, что ужасно голоден. Только сейчас заметил это. — Что ни говори, а членам Синдиката не откажешь в умении сразу находить общий язык с клиентом, — улыбнулся он. — Можно подумать, что ты сенситив.
— Я не сенситив, — успокоил его Агиляр. — И твой второй пси-экран достаточно хорош против любого сенситива — как и стандартный.
— Никогда не упустишь возможности порекламировать свою контору, да? Ведь второй экран мне ставили вы.
— Ну, сам себя не похвалишь… А организовать заказ человеку, который только что с работы и не успел перекусить по твоей же вине — это уже обычная вежливость.
— Хорошо, что ты сразу перешёл к делу, — одобрил Стейбус, принимаясь за еду. — Так зачем ты хотел меня видеть? Насколько я помню, никто из нас никому ничего не должен, стоящих хроник на продажу у меня пока нет, а те лингвистики, которые ты мне в последний раз толкнул, я даже не успел толком опробовать. Но оценить всё же смог, и в высшей степени доволен. Как Синдикату всегда удаётся опережать лицензированных программистов, да и нелегалов тоже?
— А на что иначе мы существовали бы? — улыбнулся Агиляр. — Бизнес есть бизнес. Если ты не сумел обойти конкурентов, так значит, конкуренты обошли тебя. А остальным нелегалам до Синдиката далеко. Даже команде «Ретродрома».
— Я думал, что «Ретродром» это и есть Синдикат, — осторожно заметил Стейбус. Лезть в чужие дела он не любил, особенно в дела нелегалов, но раз уж зашёл разговор…
— У тебя неполная информация. Они нам отчасти подконтрольны, поскольку члены Синдиката вкладывают деньги в некоторые проекты… Мы имеем свою долю с их бизнеса, а они с нашего — нет. Хорошие ребята, но сплошь горячие головы, и слишком любят деньги.