На ночь снова обратилась к Земле-Матери, молила, чтобы защитила нас от зверя дикого и люда лихого. А когда засыпала, чувствовала, что купол, глазу невидимый нас защищает.
Больно каяться, но душа в тайне желала, чтобы пришёл ко мне ночью ондолиец. Пусть без ласки, на которую сил у него нет, а так, для тепла души. Напоследок.
Не пришёл. Спал себе спокойно, лицом к тлеющим углям. Его не мучил лукавый смотреть на меня, тянуться.
Собирая утром лагерь я понимала: боль, что вчера пережила, никогда не забудется. И тем лучше. Теперь мне ведомо, как это умирать, но живой оставаться.
глава 13
– Целительница, про которую я речь вёл.
Я, а нынче, не совсем я, а княгиня Элькерия, кивнула Файлирсу, что по приезду в крепость, потребовал аудиенцию.
– Она поедет со мной.
Кусочек пергамента, что я теребили в руках, выпал из ослабевших пальцев.
– Как это…? – всё, что осилили губы онемевшие.
– Как угодно, – король могучей страны свёл растопыренные пальцы обеих рук, будто шар зажал меж ними. Откинулся в кресле. – Невеста, рабыня, гостья… выставляйте так, как вам выгодно. Невестой, всё ж сподручнее, если выйдет так, приданое сам уплачу.
– К… кому невеста?
– Королю Ондолии, – зыркнул, что ножом вспорол. – Не захочет невестой, пусть гостьей едет, будет ерепениться – усыпите, увезу живым товаром.
Кончики пальцев у меня онемели.
– Погодите. Ваше величество, это как же вы хотите… против воли?
– Послушайте, княгиня. Нет у простого человека воли. А уж у бабы и подавно. Вы, не случаем так долго княжеский венец держите. Всё понимаете. Желание правителя – закон для народа, – я открыла было рот, объяснить, что живу в мире и согласии со своими людьми, – довольно, – протянул руку, призывая к тишине. – Я вашей демократии тут наелся до сыта. Сказки про свободу человека оставьте для своих дружинников. Тем надо важность чувствовать. Девку я увезу. Сможете уломать – увезу женой, королевой сделаю. Не сможете – в стазис и вся недолга.
– А…
– А если ничего не сможете… расширю Ондолию на юг. Вы хорошо правите, я доволен вашей политикой… Да и отдохнуть у вас хорошо, – он поднялся, прошёлся за своё кресло, – не разочаровывайте меня… вы более других должны понимать, что свобода ваша – моя прихоть. Я не тщеславен, и пустые походы, что только казну истощают, мне тоже ни к чему… – расслаблено закинул локти на кресло, – но если отбыть мне придётся без девушки… я вернусь с войском магов.
Всё сказал и спокойно к выходу пошёл.
План родился в миг.
– Поклянитесь, что если целительница с вами уедет, вы не вернётесь сюда с армией, – я подскочила, дабы наверняка услыхал.
Обернулся, чужак – жестокий и злой, не мой сокол ласковый. Смерил меня взглядом, шепнул, чего не разобрать и прямо передо мной из каменного пола, расколов стол, вырос каменный кол. Острый, что лезвие, он дорос аккурат до моего носа.
– Ты, девка, видно не поняла… Я не прошу и не торгуюсь. Я своё беру. Она – моя. Пусть и сомневается. И княжество это тоже моё. А что ты сидишь – так я сам хочу.
И вышел. Дверь, что всё это время была открыта, он так и не закрыл.
Я осталась дурой таращиться на распахнутую дверь, перевела взгляд на пику у носа.
Первая мысль – поехать с ним, а после сбежать, отринула. Такой тиран и догонит, а опосля накажет за непослушание. Не меня накажет, Эстесадо.
Не мой это ондолиец. Мой суровый, но ласковый… мой бы никакой женщине не стал бы угрожать. Он сильный, справедливый.
Этот же зверь – могучий и беспощадный. Берёт что хочет и не думает ни о ком. Неужто я… своим отказом так обидела его, что зверя этого разбудила…
Страшно… не за себя… за людей страшно. Что, ежели взаправду войско приведёт? Ему и армия вся тут не надобна. Одного отряда магов-боевиков хватит с полнотой, чтобы город из осады выкурить. Даже всей моей силы не хватит, супротив их количества.
Да и верно ли… людей на гибель бросать. Магов-то у нас: раз, два и обчёлся. Их первых положат. А что потом с моими землепашцами и пастухами станет…?
Смерды мои – не воины, а дружинников надолго не хватит.
Ехать надо… а там отворотить его от себя, да и назад обернуться… только не смогу. Притворяться не умею, а уж, когда он рядом, всё о нём мысли. Послать кого заместо себя… рано или поздно маска спадёт, узнает и всё одно – придёт карательный отряд.
В ноги броситься, молить… правду рассказать, так взбеленится, что за нос орлиный водила.
Или… отвлечь его… невестой, или другой какой…
“Далече ты?” – кликнула Тулупчика.
“Заклинание ищу, что ты просила”.