Герцог Прасгал поменял местами верхнюю с нижней ногой, что крест на крест вытянул на столе, аккурат возле блюда с остатками королевского ужина:
– Служилые люди в Итвозе выдвинули княгине требование: выбрать мужа себе. Ежели не выполнит – грозятся отказать ей от престола.
– Это с чего там такие перемены? Они ж на руках её носили?
– Так в тяжести она. Одеждой закрывает, но всем уже всё известно…
Повисла тишина. Оба брата знают, что сейчас последует, но нарушать заведённый порядок – дураков нет.
Младший брат короля уже как-то одиннадцать дней в темнице посидел. Науку запомнил. Королю не советуют, как править. Возможно, умозаключением поделиться, да и то, ежели спросит.
– Твои соображения? – Файлирс знаком приманил брадобрея, дабы дело поскорее кончил.
Молодой мужчина, что внешне скорей кузнец, чем мастер дел красотных, сосредоточенно заскоблил по подбородку.
– Снимать её не допустить. Её место вече займёт, а контроль над вече – расходов больше. Да и добре она правит. О людях заботится. Псы, карманы набивать начнут, а не о крае думать. Мужа ей приставить… – мужчина, что ныне числится самым выгодным женихом Ондолии, почесал породистый подбородок – точную копию отцовского. Покойный король, свой так же почёсывал в минуты раздумья. – Хорошо бы из наших кого… на подкупах, опять же, копейку сбережём… а лучше бы, чтобы отряд магов туда послать, для внушения. Не грозить, но показать, кого мы поддерживаем. Княгиня та… тоже – где-то грамотная, что муж государственный, а где-то дура-баба. Об отцовстве никому не говорит. Наследник и всё тут… Откуда только силы такой натиск сдюжить… А если наш отряд под фанфары въедет, а во главе наш маг будет, что мужем и отцом сделается…
Глаза ондолийского государственника загорелись.
“Хороший союз из нас,” – отметил Файлирс, внимательно глядя на выбритую свою рожу в зеркало, что держит брадобрей. – “Где у меня нет терпения кружево политическое плести, там он со всем пылом козни строит”.
– Может тебя женой осчастливить? – цирюльник взялся волосы на голове выправлять.
Норэн Эука, герцог Прасгал задумался, сходу не отмёл – уже неплохо.
– И здесь пост, и там появляться надобно будет… ради сильного наследника… – в том, что смешать кровь королей Эука (Прасгал – титул, дарованный герцогу при рождении, как младшему сыну короля) с древней, куда древней их собственной, кровью князей Ракос (древний род князей Эстесадо, фамилия), мысль знатная, никто из братьев не сомневается в том. – Нет, Фай… не сдюжу. Выберем кого подходящего, младшего сына герцога КситУ…? Тому двадцать три весны минуло… немногим княгини младше… да и рыжих я… разумно опасаюсь.
Файлирс лишь ухмыльнулся на суеверие брата, что все ведьмы – раса дурных баб, коих выжгли четыре сотни лет назад, были рыжими… Он то знает, что… Что именно, король додумать не успел, мыслями устремляясь к своей рыжей, той, кто письма пишет каждый день такие, что только распаляет молодого короля поскорее с насущным управиться, чтобы мчать коня к ней…
– Погоди… – мечты мечтами, но не был бы он королём на отцовском троне, кабы не умел слышать и видеть…
– Подорожную подпиши, – сунул грамоту герцог брату, – чтобы без зедержек, да допросов граф доехал.
– Погоди с бумагами… ты сказал рыжая, то к чему?
– Как к чему? Княгиня же рыжая, все про то знают, красивая, говорят… оттого нам и не показывалась, красивым бабам за мужиком надо сидеть. А то наши бы, мошок на голову и вся недолга, – герцог смеётся невесело. Все то поняли, тем более, что опыт неприятный уже имеется.
– Я видал их княгиню… не отвратная, но и красоты там нет никакой… – Файлирс снова отодвинул цирюльника, что начал сейчас раздражать, – рыжины нет… мышиные волосы…
Норэн написал споро вестник. Пришёл ответ.
– Фай… рыжая она… подтвердил наш человек при замке её… – растерянность показать он если и мог, так только старшему брату.
– Пиши в Кситу… пожалуй… четыре месяца работы без продыху хороший срок. Сам поскачу на границу, погляжу, что там и как. Он со мной.
Младшой, ежели что и сумел, так токмо рот разинуть от удивления.
– Никому ничего не оглашай, – сам король уже подписывал указ. – По государственным делам отбыл… скажи в ревизию по королевству отправился… в тайную… пусть боятся. Прикажи собираться. Налегке поеду, с отрядом. Пусть седлают. Графа на границе подхвачу. Чтобы в Эстесадо о моём приезде… ни одна душа!
Король с головой нырнул в сборы.
Герцог бросился выполнять.
Ничего не забыть, обо всём распорядиться…
«Отчего же Эля не рассказала в письмах о смуте?» – первый вопрос забился в голове.