Спряталась за углом. Позволяя себе дыхание, пресыщая легкие кислородом, виски – рокочущей кровью, накидывая несколько лишних ударов для сердцебиения. Вжалась спиной в шершавую стену и медленно сползла вниз. Оставалось ждать. Наблюдать.
Уткнулась затылком в холодную стену, упираясь взглядом в темно-серые тучи. Дышала прохладным воздухом, вдыхая запах дождя, проклиная статичные ветки деревьев, отмечая – ветер тоже на стороне врага. Зато отсутствие его шорохов делало слова мужчин более внятными, позволяя выхватывать часть информации.
Аккуратно выглянула, зацепившись взглядом за серый диктофон, слабо улыбнулась. Запись шла, так же активно, как и смерть, идущая за Антоном. Была уверена, смотрит в спину предателя. Он жутко не понравился ещё при первой встрече. Почему-то казалось, что информацию об амнезии блондин получил из его уст.
Но отбросив в сторону все догадки, сосредоточилась на разговоре, чуть прячась за углом. Периодически подглядывая. Лысый мужичок, именуемый Андрюхой, предложил ещё по одной сигарете, а потом вернуться за стол. Видимо, тварей было больше, их кто-то мог ожидать за столом, и всё это время она сидела в одном здании с этой падалью. Оставаясь незамеченной. Воистину, фарт принадлежит ей.
В какой-то момент голос Антона стал строже. Из обрывков фраз поняла – он гнал на Самойлова. Спустя полминуты речь зашла о какой-то женщине, Тоха сетовал на невыносимость бабской тупизны, и, хлопая лысого по плечу, поблагодарил за помощь в организации. Лысый ответил, что всегда готов помочь, если это разрушит бизнес и группировку Самойлова.
Задержала дыхание, прищурилась и рискнула немного высунуться из-за угла, скользя холодными пальцами по шершавой стене, с ужасом связывая нити информации воедино. Один факт нахождения Антона в компании противника Самойлова уже говорил о многом. Ублюдок свободно, без заиканий спящей летаргическим сном совести, жаловался, что Самойлов отстранил его от ведения бухгалтерии и вообще теперь не подпускает к своему бизнесу, но приставил людей, сканирующих каждый шаг Антона, вот только зря… Люди эти на стороне Тохи и иже с ним.
– Ну ты и мразь блядская, – прошептала, дрожа от гнева и желания подойти сзади и грохнуть его.
Тварь, но крепка здоровьем, раз после смачного удара бутылкой по башке спокойно продолжал своё дело по разрушению группировки, забивая на сотрясение мозга, отдыхая в компании таких же ублюдков, покуривая, выпивая с теми кто подходит по масти.
Лихорадочно укладывала информацию в потрепанной памяти, желая поскорее забрать диктофон. Такая запись обязательно должна попасть в руки преступника. А ведь диктофон слышал больше. Всё, что не удалось расслышать незнакомке. Скрытые, размытые уличными шорохами слова, возможно, самые важные. Это железобетонное доказательство. Эти слова – верная гибель Антона и всех, кто с ним.
Снова спиной и затылком в стену.
Наконец, слабый порыв ветра обдал лицо желанной прохладой, подхватил выбившуюся из хвоста прядь. Жадно вдохнула, вспоминая, что нужен воздух. Приходилось тонуть в грязной, беспощадной информации. Осознавать, сшивать воедино, ликовать и одновременно бояться, что запись не удастся сохранить. Буров тщательно подготовился к воскрешению. Не только поддержка важных людей, но и вербовка тварей, в том числе из группировки Румына.
Последнее от лысого: «пошли ещё выпьем» и вскоре стало тихо. Вслушиваясь в эхо их шагов, застыла, сложа руки и тихо дыша. Выглянула, дабы убедиться… Поднимаясь медленно, задыхаясь от переизбытка компрометирующей инфы и неизвестности.
Удерживая в поле зрения серый прямоугольник, слабо улыбнулась. Первый твердый шаг, и сзади кто-то схватил за плечи. Замахнулась дать отпор, но чья-то холодная ладонь живо закрыла рот, толкая назад, заставляя врезаться в мужскую грудь. На глаза легла черная повязка, обезоруживая, ослепляя, дезориентируя.
Сразу поняла, что их двое. И ведь даже не слышала зловещих приближающихся шагов. Где брюнет? Это очень странный подхват. Или же он с ними. Вполне может быть с ними, но зачем позволил подслушивать. Может, для этого и позволил?
Лихорадочно соображала, бегло убеждаясь – их как минимум двое. Один бескомпромиссно тащил назад, хвастаясь свинцовой хваткой и гранитной непоколебимой целью, пока пыталась вырваться, ощущая, как другой завязывает узел на затылке, пока царапала шершавую стену и ранилась об неё в молчаливой попытке освободиться.