– А можно и так? Это ж не твоя хата, – кинула в спину, но в ответ лишь шорох отдаляющихся шагов.
Прошла за ним, в большую гостиную, залитую ярким светом. Первый взгляд на дорожные черные сумки, лежавшие возле камина, дальше цепко на темноволосого человека плотного сложения и невысокого роста. Мужчины поприветствовали друг друга кивком, и Макс, бросив пальто на подлокотник, спокойно и вальяжно расположился на кожаном диване, пока Исаев ступил ближе к Арине.
Осталась на месте, пристально рассматривая каждую деталь, пытаясь контролировать тяжелое дыхание и напряженность. Видимо, свою роль сыграли долгие годы знакомства, но встретив этого мужчину в толпе – точно узнала бы. По знакомому ощущению безопасности и игры с огнем. И где-то у края памяти остались очерки того, на что он способен.
– Здравствуй, Арина, – сказал поставленным, выразительным голосом, делая несколько шагов навстречу и протягивая руку. – Рад тебя видеть.
Ухоженный вид. Гладко выбрит, короткая стрижка. Выглаженные черные брюки и синяя рубашка рисовали делового, перспективного человека, пока бдительный взгляд, вылавливающий каждую деталь из пространства, выдавал бойца и хозяина жизни. Хозяина, даже в подобном шатком положении. Казалось, от его взгляда не убежит ни одна деталь, ни одна банкнота, ни одна жизнь.
Рассматривая лицо, протянула руку. Равноправное, легкое рукопожатие. Едва успела ощутить тепло его ладони, как Исаев опустил руку.
– А это твоя доля, – кивнул на сумки. – Увели у Вала.
– Зачем? – без осуждения, с мрачным любопытством, смотря прямо в светло-зеленые глаза, ненавязчиво косясь на мимические морщины на лбу и ярко выраженные носогубные. – Сдать все адреса и обеспечить арест нам показалось мало?
– Чтобы добить, – с насмешкой ответил, не прерывая зрительного контакта. – Во-первых, у нас была возможность украсть эти деньги. И глупо упускать такую возможность. Во-вторых, нужно же на что-то спокойно существовать в Южной Америке. Самойлов рассказал о потере памяти…
– Лёня, у нас мало времени, – вмешался Самойлов, разливая янтарь по стаканам. – Мы еле оторвались от валовских, чтоб они не запалили это место. А ещё Буров и другие урки. Так что без лирики, чисто и быстро по делу.
– А, да, разливай, – дружелюбно кинул Исаев, направляясь к кожаному креслу возле дивана. – Матвей сказал чувствовать себя как дома, но я ограничился виски. Кстати, я ждал вас два часа назад.
– За нами нехуевая слежка, – Самойлов шарил по карманам пальто. – Я сам думал, что быстрее доберемся.
Последний раз взглянув на сумки, прошла к дивану. Сняла пальто, села возле Самойлова, наконец нашедшего сигареты. Вытащил две пачки и зажигалку, протянул ей черную – забытую Наумовым – и ухмыльнулся. Секундное замешательство, пока не осознала уровень заботы. Захватил понравившеюся ей на вкус отраву и оставил себе горькую белую хрень. И если она, слабо улыбаясь, приняла жест внимательности, то Исаев отмахнулся от фиолетово-белой пачки как от черта.
– Бросил, – резко мотнул головой, когда Самойлов безмолвно предложил взять сигарету.
Преступник с крайним удивлением смерил Исаева взглядом.
– И как это у тебя получилось? – прикурил, сжимая сигарету в губах. – А я вот не хочу бросать. Но пить-то ты не бросил, так что здоровый образ жизни не засчитан.
Добрая улыбка на тонких губах Исаева, на долю секунды, затем встал, забрал с камина круглую пепельницу и вернулся к ним, ставя на столик.
– Ты отказалась бежать в последний момент.
– В Америку? – взглянула на Исаева, поднося высокий огонь к коричневой сигарете.
Кивнул, беря наполненный стакан.
– Я сразу заявил, что это самоубийство. После всего, тебе не выжить в этой стране, но уговаривать было бесполезно. Ты спокойно ответила, что ещё есть дела. Ещё нужно найти Бурова, потому что была уверена, что тот жив. Ну а я не смог остаться, моя работа была выполнена.
– Я такого не помню, – выдохнула дым. – Нихрена не помню.
– Давай хоть часть инфы, – сказал Макс, поднося сигарету к губам. – С чего всё началось? Между вами что-то было?