Поставленным ровным голосом задала вопрос, видимо, изо всех сил стараясь скрыть боль и отчаяние.
– Мам, я собирался ска…
Сильная, звонкая пощечина, пропитанная секундной ненавистью к родному сыну, оборвала его на полуслове. Самойлов отвел голову в сторону и, пошатнувшись, отступил на шаг. Шумно выдохнул, секунду посмотрел в пол, а затем снова взгляд на маму. Но уже другой – бесконечно виноватый. Черты печали стерли былую непроницаемость с лица.
– Меня можно было предупредить? Я чуть с ума не сошла, стоя там перед… смотрела на этот закрытый гроб и… – запнулась и протяжно выдохнула ртом. – Почему нельзя было…
– Считай, что это моя идея, – твердо произнес Наумов. – Я настоял на том, чтобы ничего вам не говорить. Так надо было… Нам надо.
– Ты смотрела новости? – живо добавил преступник. – Думаешь, все эти самоубийства и несчастные случаи – правда? Кто-то шагнул из окна, хотя на самом деле его выбросили, кто-то не справился с управлением, третий уснул за рулем, четвертый случайно утонул в бассейне. Думаешь, это правда? В реале каждого из них убили. Отчасти, мы спровоцировали это месиво, запустив компромат, но это дерьмо обязательно коснулось бы и нас. Если бы раньше моя тачка не взлетела на воздух, и я не отсиделся бы спокойно на берегу океана. Да, это жестоко по отношению к тебе. Прости, мам, но иначе никак. Иначе ты бы действительно меня похоронила.
Она внимательно выслушала, не моргая, напряженно смотря в лицо сына, пока тот описывал расклад. Затем кивнула, тут же надевая маску непроницаемости, больше на её лице не было ни эмоции – так вот от кого Самойлов унаследовал этот фокус. За считанные секунды из женщины, на лице которой читалась лютая боль, она превратилась в железную леди, которую ничто не собьет с ног и с дороги.
Она спокойно сняла шубу, скрывавшую аккуратную фигуру, и швырнула роскошную вещь Наумову, когда её внимательный взгляд уставился в выглядывающую из-за угла Арину. Незнакомка невольно улыбнулась и сделала пару шагов навстречу, пытаясь справиться с нервной улыбкой, пока женщина ненавязчиво и с легкой доброй улыбкой рассматривала её.
– О свадьбе собирался рассказать? – строго спросила, переводя взгляд на сына.
– Не было никакой свадьбы. Мы обменялись кольцами на кухне и нас это вполне устроило.
– На кухне?! Сынок, ты идиот. Такую пошлость мог придумать только ты. На кухне. Конечно, это же такое прекрасное место, потом будет, что вспомнить…
– Мама, нам будет, что вспомнить помимо этого, поверь.
– Это кошмар. И я знаю, что инициатором был ты, даже не говори ничего. А её не спросил, нужна ли ей эта кухонная романтика...
– Ма-а-а, хватит, а? Самой не смешно? Банкеты, сотни зевак, орущие «горько» и медовая неделя не влияют на прочность брака…
Пока Арина с интересом наблюдала за дебатами двоих таких похожих характерами и явно непобедимых людей, Наумов, злорадно посмеиваясь над Самойловым, повесил шубу и подошел к незнакомке.
– Дарья Андреевна, – улыбнувшись, кивнул на маму. – Но она скажет называть её мамой. Я просто уже проходил всю эту фигню, когда на Яне женился.
– Дай угадаю, вы играли роскошную свадьбу по всем правилам?
– Браво, брат, – весело сказал сквозь громкий спор за его спиной. – Так всё и было. А теперь тащи самый дорогущий коньяк, что у вас есть. По-другому это не остановить, они будут спорить, пока у обоих не сядет голос. Так всегда было.
Арина тихо засмеялась и сообщила, что волшебный напиток находится на той же пресловутой кухне, которая послужила причиной яростного спора и неидеальным местом бракосочетания, но… Всё решилось гораздо быстрее. Спор разбился о громкую трель телефона. Самойлов ответил, выслушал с ничего не выражающим лицом и, отклонив звонок, посмотрел на Арину.
– Ловля на живца удалась, – сквозь спокойный тон умеренное веселье. – Мы знаем, где Вал.
*****
Всем свадебным организаторам, координаторам, стилистам и прочим людям, участвующим в подготовке к незабываемому празднику стоило поставить золотой памятник за то, что работали с Самойловым и на износ из-за сжатых сроков. Потому что преступник живо вернулся в строй после инсценированной смерти и планировал расширять бизнес, сферы влияния, переманивать на свою сторону тех, кто остался без кормушки после кровавого и беспощадного месива. В общем, Самойлов собирался заниматься всем, кроме гуляния на собственной свадьбе, на игре которой настояла его мама, убедив, что пару часов можно уделить бизнесу прямо на празднике.