— Похоже, у тебя была бурная жизнь.
Он фыркнул.
— А у кого нет?
— У меня. — Благодаря паранойе её матери, Блэсфим, по большей части, держалась в стороне от неприятностей.
— Ты особенная. — Ревенант поднял бутылку. — Хорошо для тебя.
— Ага. — Она вплотную приблизилась к Ревенанту, стараясь не обращать внимания на жар его тела. — Мне нужно срезать повреждённую кожу на краях раны. Постарайся не шевелиться.
Он вообще не двигался, закрыл глаза и прислонил голову к стене. Спустя полчаса, Блас закончила очищать и подготавливать рану. Следующий шаг — зашить её.
— В самых глубоких местах раны мне придётся наложить внутренние швы. Осталось пара минут. — Она воткнула иглу. — К счастью для тебя, порез не везде глубок.
— Ты ведь знаешь, что со мной можно и не париться, — произнёс Рев немного несвязно. — Я бессмертен. В конце концов, излечился бы сам.
Блас посмотрела на него.
— Поэтому я не волнуюсь об инфекции и красоте швов. — Она протянула нить. — Но ты не должен страдать, пока исцеляешься.
Он приоткрыл глаза, всего на миллиметр, но Блас чувствовала, как его взгляд обжигал кожу.
— Уже очень давно никого не волновало, страдаю ли я.
Она перестала дышать. Стоило бы сказать, что её переживания — часть её работы, но под его «очень давно» вряд ли крылись года или десятилетия. Может даже и ни века. Неужели он настолько ужасен, что всем на него начхать? Или он намеренно всех отталкивал?
В любом случае, это было душераздирающе.
— Просто расслабься, и через пару минут станет лучше.
Он улыбнулся одним уголком губ.
— Обещаешь?
— Да.
— Посмотрим.
Склонившись над его рваной раной, она вернулась к работе.
— Ты не слишком-то доверяешь?
— Потому что люди не достойны доверия.
Она хотела начать спор, потому что встретила несколько людей и демонов достойных доверия, но Рев закрыл глаза, а его дыхание стало глубоким и устойчивым.
Она сорок пять минут в тишине зашивала Ревенанта. А когда закончила, её телефон завибрировал от входящего сообщения.
«Завтра в 14:00 в моем офисе».
Док Риз никогда не церемонился. Отложив телефон, она вернулась к Ревенанту.
— Что там? — сонно спросил Рев, все ещё не открывая глаз. И все же, ему как-то удавалось быть настороже, чего не вышло бы ни у кого даже после десяти часов сна и пяти кружек кофе
— Ничего.
Он приоткрыл глаза, на его лице читалось раздражение.
— Меня мало что бесит больше, чем ложь.
— Ладно, — сказала она. — Кое-что, но это не твоё дело. Не совсем ложь.
Он вперил в неё взгляд своих черных глаз.
— Ты ведь знаешь, что я не враг?
— На самом деле, нет, не знаю. — Она наложила повязку на рану. — Ты падший ангел, и больше, чем кто-либо должен знать, что падшие не сильно-то в почёте.
— В этом ты ошибаешься. — Бутылка, о которой он казалось, забыл, вновь стала ему лучшим другом, и он пригубил ещё. — Я не падший, а стопроцентный, полноценный небесный ангел. — Из-за алкоголя его голос стал тише и бархатистее. — Какая идиотская шутка.
Он нёс околесицу. Блас потянулась за бутылкой.
— Дай я её просто заберу…
Он отдёрнул руку.
— Моя.
Блэсфим фыркнула.
— Как твой врач, я тебе приказываю, отдай.
— Моя.
— Отдай её мне, — проскрежетала она
Он неторопливо скользнул по Блас откровенным взглядом.
— Моя, — прорычал он, заставляя её тело пылать, словно он и не о бутылке говорил.
— Сдаюсь, — пробормотала она, складывая инструменты в сумку.
Он криво улыбнулся.
— Мне нравится, что ты легко мне уступаешь.
— Ну, не надейся, что я в чем-то ещё так же уступлю. Если хочешь похмелье рекордных размеров, дело твоё. Не проси у меня аспирин.
Он вновь окинул её взглядом из-под полуопущенных ресниц, вновь распаляя жар в теле Блас.
— В барах часто поют песню о том, как лучше смотреть на женщину в момент близости. — Он вновь поднял бутылку. — Ты уже горяча, как сам ад, но выглядишь, как ангел.
— Ах, держу пари, ты говоришь это всем врачам, которые тебя зашивают.
— Нет, только тебе. — Он прищурился на Блас, потом перевёл взгляд на бутылку и вновь на Блас. — Я не знаю, что в бутылке, но от этого ты выглядишь иначе. Словно ангел пытается прорваться через размытое изображение.
Он опять нахмурился на бутылку, не обращая внимания на то, что Блас начала задыхаться. Неужели из-за алкоголя он мог видеть через её маскировку?
Сделай что-нибудь и быстро.
— Э-э. — Она указала на рану. — Тебе нужно отдохнуть. К утру рана заживёт.