Она отрывисто закивала, потому что не могла говорить из-за кома в горле.
— Хорошо. Возвращайся сюда после встречи с Гэтель. Поняла?
Она опять кивнула. Призрак ушёл, но перед ней тут же оказался Ревенант, должно быть перенёсся.
— Что произошло? — потребовал он. — Он заставил тебя плакать. Хочешь, я его убью?
— Нет, — проскрежетала она. — И, прошу, не связывайся с Шакван. Убить её или… кое-что другое.
Она не могла поверить, что только что попросила его не заниматься сексом с суккубом, но она не могла поверить и в то, что едва не прикончила пациента.
— Тогда что? Мне не нравится видеть тебя… — он резко замолчал, проклиная себя за признание в чувствах, как нормальные люди. — Тебя расстроенной. Блэсфим, мне нужно что-то сделать.
Она посмотрела на него, отчаянно ища всё, что угодно, что он мог сделать, чтобы заставить её не думать о случившемся. Она совершила практически фатальную ошибку, и теперь лишилась работы. Даже если временно отстранена, через пару дней прикрытие Неистинного Ангела испариться и её уволят. На неё будут смотреть, как на убийцу.
— В мой кабинет, — сказала она. — Мне нужно отсюда выбраться…
Они тут же оказались у её стола.
— Что-то ещё? — Он приподнял её лицо за подбородок. От собственничества, сверкавшего в его глазах, она судорожно вдохнула. Его взгляд оставлял на её коже эротический загар. — Прошу, Блэсфим, позволь помочь тебе.
— Зачем? — спросила она. — Почему ты хочешь мне помочь? Почему ты так чертовски одержим мной?
— Не знаю. — Он провёл подушечкой большого пальца по линии её подбородка, и Блас подалась вперёд, нуждаясь в его прикосновениях. — Что-то в тебе манит меня. Неистинные Ангелы всегда мрачные, но в тебе есть свет, который рвётся наружу и согревает меня.
Блас следовало опасаться, как бы Рев не заметил трещин в её маскировке, но каждый раз, когда он говорит, что она отличается, Блас принимает это за комплимент. Ему нравилось, что она нестандартный неистинный ангел.
Склонившись, он коснулся её губ своими.
— А меня, Блэсфим, уже очень давно ничто не согревало
Его слова стали бальзамом, нежностью, которая и успокоила её и возбудила. Она уже знала, чего хотела, хоть и знала, что это не правильно, но ей стало плевать. Слишком поздно для сожалений.
— Трахни меня, — проговорила она. — Позволь забыть обо всём этом.
Он тут же крепко её обнял.
— Уверена?
— Да. — В этот самый сумасшедший в её жизни момент, именно в этом она и была уверена.
Глава 21
Если бы Ревенант мог сохранить этот момент в капсуле времени, он бы сделал это. Если бы мог продлить этот миг, чтобы он длился вечно, так бы и поступил.
С тех пор как его мать умерла, другая женщина впервые нуждалась в нем. Действительно нуждалась, и что-то внутри него надломилось.
Именно по этой причине он спас блаженного демона. Не потому что хотел, чтобы Блэсфим была в долгу перед ним, а потому что нуждалась в нем, даже если сама этого не осознавала. И что-то в ней заставляло его, творить добро, даже если все, что он сделал, это спас жизнь демона, который, вероятно, не пошевелил бы и пальцем, чтобы спасти кого-либо ещё.
Он посмотрел на красивую женщину, стоящую перед ним, её глаза были наполнены болью, которая так отчётливо разрывала её, и он знал, что сделает все, что она попросит. Он был идиотом — идиотом, который все ещё игнорировал проклятый призыв сатаны — но сейчас ему было все равно.
Она была благородной женщиной, которую он не заслуживал. Он твёрдо понимал это, наблюдая за её признанием серьёзной ошибки, которую она могла бы легко скрыть. Вместо этого она столкнулась со своим боссом, как воин, и приняла наказание.
Женщина была уникальна, уникальна не только среди ложных ангелов, но и большинства демонов.
В данный момент она стала человеком, которому он доверяет больше всего на свете.
Рев ощущал влияние этого факта всей душой, как бы испорчена она ни была, и у него возникло странное желание сомкнуть вокруг неё свои крылья в самых интимных ангельских объятиях. Он никогда не делал этого прежде, но самое странное было в том, что ангелы испытывали подобное чувство только по отношению к другому ангелу. Он не думал, что ложные ангелы считаются.
— Ревенант, поторопись.
Его сердце ускорилось при виде отчаяния, смешанного с желанием в её взгляде.