— Навигационную, сэр. Я работаю со Скоттом Мак Интайром и… работал с Доном Шавером
Доктор переложил листок бумаги из руки в руку.
— Ты дурак, Вескотт! — резко произнес он. — Должен был понимать, в каком месте пытаешься воровать!
Парень растерянно взглянул на доктора. В каюте установилась напряженная тишина.
— Пытаться воровать? Я… я не понимаю.
— Ты хорошо знаешь, что я имею в виду. Деньги, собранные для вдовы Шавера, две тысячи кредитов, лежали в конверте на моем столе. Час назад я вышел из каюты. Через шесть минут ты вошел и сразу удалился. Деньги исчезли вместе с тобой. Не думаешь ли, что для тебя было бы лучше их вернуть?
Лицо парня вспыхнуло. Он умоляюще посмотрел на Джеффи, потом на доктора:
— Сэр, я не понимаю, о чем вы говорите! Меня послали в вашу каюту, вас там не было, и я сразу вышел. Я не видел никаких денег.
— Тебя послали? Я догадываюсь… Пойми, Вескотт, кроме тебя, никто в каюту не входил. Ты должен понять, что будет проще, если сейчас же вернешь деньги. Это мое последнее слово. Мы выследили тебя и хотим, чтобы ты вернул деньги.
— Доктор, я ничего об этом не знаю. — Вескотт умоляюще посмотрел на Джеффи: — Капитан, вы были моим руководителем с самого начала моей службы. Вы же знаете, я не брал эти деньги. Я… я не способен украсть!
Капитан отвел глаза:
— Ты слышал, что сказал доктор… Думаю, тебе лучше последовать его совету.
С несчастным видом Вескотт переводил взгляд с одного на другого. На глазах выступили слезы.
— Вы не верите мне, — сдавленным голосом произнес он. — Считаете, что я лгу… Клянусь, я не брал эти деньги! И как я их могу вернуть обратно — у меня нет двух тысяч кредитов…
Доктор в негодовании хлопнул ладонью по столу:
— Ладно, Вескотт! Возвращайся на дежурство. Мы обыщем весь корабль. Деньги здесь, на борту, и мы докажем, что их взял ты. Мы найдем их, и тебе плохо придется.
Парень удалился с поникшей головой.
— Я не могу позволить разыгрывать подобные штучки! — вскричал капитан. — Это низко! Я не представлял, чем это обернется, пока не увидел парня. Это жестоко!
— Мы имеем дело с чем‑то еще более жестоким. Разве обязательно видеть то, что наводит ужас? Разве радиация менее ужасна оттого, что ты ее не видишь? Или чума, полиомиелит? Обо всем этом я думаю до изнеможения. Прямо скажу, Боб, я в таком ужасе, что не могу спать. Эта безжалостная креатура здесь, она свободно бродит по кораблю. А мы не только не можем ее обезвредить, но даже обнаружить. Если бы ее намерения были дружелюбными, она бы вела себя иначе. Ты не можешь этого не понимать. Она совершила два убийства, два, и вернется на Венеру, где двое из нашего экипажа лежат мертвые. И эта «подделка», о которой мы говорили, убила их!
— Но он выглядит абсолютно нормальный. И поведение естественное…
— Послушай, Боб! Неизвестно, какие ужасные вещи он может натворить на корабле, если мы его не разоблачим. Мы же не знаем его сил и способностей. Но здесь он по крайней мере ограничен в действиях. А что будет, когда вернемся на свою планету?.. Мы не имеем права привезти его с собой!
— В таком случае сообщим экипажу, предупредим, чтобы остерегались…
— И потеряем возможность поймать его… Не будь наивным, Боб. Думаю, найду способ подстроить ловушку. Пока это только рассуждения, но, кажется, я что‑то придумал. Разреши мне попытаться.
На лице Джеффи выразилось отвращение.
Хорошо, — произнес он неохотно. — Надеюсь, что ты окажешься прав, ибо на корабле нет более оскорбительного слова, чем «вор».
— Есть еще худшее, — спокойно сказал Крофорд.
— Какое же?
— Шпион!
* * *
Когда капитан Джеффи и доктор Крофорд поднялись на возвышение, гул голосов в офицерской столовой стих.
— Я собрал всех, чтобы сообщить, что среди вас есть вор! — Голос Джеффи звучал резко. Рокот негодования поднялся среди экипажа. Взгляды устремились на капитана, — Деньги, собранные для вдовы вашего товарища, украдены — две тысячи кредитов. — Он переждал взрыв возмущения. — Если виновный вернет деньги доктору Крофорду, он не будет наказан. Пока деньги не найдутся, все передвижения на корабле воспрещены, игровые комнаты и библиотека закрыты. Даже когда мы приземлимся в Лос‑Аламосе, ни один человек не покинет корабль, пока деньги не будут найдены. Все свободны!
Собравшись группами, люди возбужденно переговаривались, возмущались, грозили расправиться с вором. Крофорда как хлестнуло: он представил, что значит это клеймо для члена экипажа.