По большому счету можно все свести к двум понятиям — либерализм и консерватизм. И сказать, что либеральная глобалистская идея, восторжествовавшая в мире в последние десятилетия, внезапно начала работать в обратную сторону и произошел откат. И этот откат — консервативен. Но это опять-таки просто слова, не раскрывающие сущностных отличий. Что такое либеральный? Что такое консервативный? Почему происходят эти откаты?
Израильский автор и ученый Юваль Харари в своей книге «Сапиенс. Краткая история человечества» подчеркнул (и развивал эту мысль в своих последующих работах), что перед человечеством всегда стояло три основных страха: страх эпидемий, страх голода и страх войн. И по идее любая социальная модель, которая создается людьми, особенно та, которая претендует на универсальность и вселенское применение, должна решать эти три основных вопроса.
Действительно, если сравнить начало XXI века со всем периодом существования человечества до этого, то можно увидеть, что глобальные эпидемии, такие страшные, какими они были, например, во времена Средневековья или хотя бы во время Первой мировой войны (печально знаменитая «испанка»), вроде бы канули в прошлое. Действительно, сейчас в войнах и терактах ежегодно гибнет меньше людей, чем на дорогах от автомобильных аварий, а в некоторые годы количество всех смертей от насильственных случаев (не считая автоаварий) меньше, чем количество самоубийств.
Казалось бы, войны должны были совсем отойти в прошлое благодаря сдерживающему эффекту ядерного оружия. Но попробуйте рассказать об этом жителям Ближнего Востока, того же Йемена или Сирии, для которых война и гибель на войне — грубая и зримая реальность. Аргумент, что это зато всего лишь локальные конфликты, а не глобальные войны, звучит слабовато и уж точно мало помогает тем, кто каждый день в этих локальных конфликтах гибнет.
Да, конечно, в абсолютном выражении погибать от войн люди стали гораздо меньше, если сравнивать с потерями во Второй мировой войне. Да и голод сейчас — только политическое явление. Ясно, что технологические возможности позволяют сегодня вырастить и произвести сколько угодно еды — достаточно, чтобы решить проблему голода радикально. Но именно политики, исходя из своих омерзительных интересов, не допускают реальной помощи развитых стран беднейшим государствам, например Африки и Азии, из-за чего там и возникают жуткие гуманитарные катастрофы, и фактически устраивают голод в воюющих регионах.
Казалось бы, глобальная либеральная модель должна была окончательно решить все эти «проклятые вопросы», сделав совершенно счастливыми если не всех людей на Земле, то по крайней мере большинство из них. «Счастье для всех, даром, и пусть никто не уйдет обиженным!..» Но оказалось, что все это лишь пустые ожидания. Главным образом потому, что счастье довольно сложно измерить. Если мы хотим, чтобы все люди были счастливы, наверное, было бы гораздо проще бесплатно раздавать им наркотические вещества. Тем более что этот опыт один раз уже проводился в истории капитализма — и привел к гибели 10 % населения Китая.
Так какие же реальные проблемы решает глобализм? Как известно, путеводной звездой, или, точнее, флагманом глобалистского движения является Америка. Можно предполагать, что по крайней мере воплощение глобалистской либеральной модели приведет не только к росту влияния Соединенных Штатов — потому что светоч свободы освещает своими идеями в том числе самые глухие, неразвитые и недемократичные уголки земного шара, — но и к тому, что американцы будут жить очень хорошо, ведь глобализм дает возможность Америке использовать экономические блага всего мира. Тем более что формально так и должно быть, — как нетрудно заметить, транснациональные корпорации чувствуют себя все лучше.
Но цифры, прозвучавшие на форуме в Давосе в 2017 году, выглядят совершенно ужасающе. Выяснилось, что уровень жизни средних американцев заметно снизился. Вот что говорят статистические данные: за последние несколько десятилетий численность населения со средними доходами оказалась ниже половины от общего количества жителей страны и составила 49,7 %, тогда как в 1971 году средний класс составлял 61 % населения. И это в Соединенных Штатах Америки, где, казалось бы, все отлично и вообще никакой проблемы нет. Оказывается, ничего подобного.
Вот уже два года как в США средний класс перестал быть доминирующей группой населения. Впервые с 2015 года он составил меньше половины. Поэтому, когда нам кокетливо говорят, что за последние 25 лет средние американцы стали жить лучше, это вранье. Они стали жить хуже.