Пришла пора Ра и моей подруге уезжать из Седоны. Меня попросили отвезти их в Феникс, где был запланирован еще один семинар. Я откликнулась. Речь шла о трехчасовой поездке из Седоны в Феникс. Я не любила ездить туда и обратно в один день, так что я забронировала на ночь комнату в том же отеле, где оставались они, но в конце концов вышло так, что я осталась там на весь уикенд.
К этому времени я была глубоко в своем эксперименте. Я не начинала диалог. Я не говорила, пока мой сакрал не откликался. Сказанное мне на чтении действительно проникло в меня очень глубоко, и одна из глубочайших вещей, о которой я тогда узнала - я не могла доверять тому, что я говорила. Я искала Истину. Я думала, что она была где-то там снаружи - универсальная истина, которую достигают все ищущие. Я не представляла, что истина была настолько персональной. Правда, которая живет во мне - это моя правда. Правда, которая живет в вас - это ваша правда. Когда каждый живет исходя из своего индивидуального выражения правды - тогда мы имеем правду целого. Тогда я этого не понимала.
Я хотела узнать свою истину больше всего на свете. Кажется, все, что с тех пор я говорила, начиналось только из моего сакрального отклика. Раньше я никогда не была настолько искренней в ответах на вопросы. Мой сакральный отклик был по- настоящему честным. Это снова и снова шокировало меня. Я задавала Ра разные вопросы насчет того, чтобы действительно прояснить, что означало это ожидание отклика. Мы сидели в ресторане, и я спросила: «Что насчет моей любви к человечеству?» 15-е ворота - я всегда чувствовала такую глубокую любовь к человечеству. Его ответ не блистал новизной: «Только из отклика». Я помню, тогда сказала: «Неужели даже человечество я не могу любить, пока не будет отклика?» И расплакавшись, я залила слезами картошку фри на моем подносе.
После ланча я вернулась в свою комнату и ждала. Именно ждала. Я лежала на кровати и просто ждала. Солнце закатилось, а я ждала. Часы шли, а я лишь оставалась в одной и той же позиции. Я чувствовала, будто сливаюсь воедино с кроватью. Это был дикий опыт. Я не спала. Я просто ждала. Чего? Я понятия не имела. Я никогда не пробовала чего-то подобного раньше. Я была всегда чем-то занята. Просто лежать там и ждать было феноменальным переживанием. Поскольку я была очень спокойна и наблюдательна в этом ожидании, то в своем теле я стала осознавать очень странное ощущение - как будто под кожей лопаются крошечные мыльные пузырьки.
Зазвонил телефон - моя подруга позвала меня на ужин. Я откликнулась и присоединилась к ней и Ра, чтобы снова с ними поужинать. Я спросила у Ра об этом ощущении, на что он ответил, что это были мои умирающие клетки, которые заменялись новыми. Потом он объяснил про клеточную трансформацию, которая случается, когда вы живете в соответствии со своей стратегией. Я любила воображать, что в каждое мгновение, проживаемое в качестве Генератора, тысячи умирающих клеток передают эту информацию клеткам, которые их замещают. Я представляла это как смену вахты. Покидающие пост клетки передают новоприбывшим информацию о том, что «Патипада ждет, чтобы откликнуться». Тогда я все еще носила имя Патипа- да.
Я также поняла в тот момент, что почти КАЖДАЯ клетка в моем теле прямо сейчас прыгает вверх-вниз с криком: «Давай начнем! Давай что-нибудь сделаем!» Эта информация сидела внутри клеток. И из-за этого ожидание было таким трудным.
Все же я могла видеть, что каждый раз, когда я откликалась, день за днем, неделя за неделей, месяц за месяцем, эти бесконечные смены караулов продолжались, и по мере того как шло время, становилась легче.
Я ясно увидела, почему этот эксперимент Дизайна Человека был настолько отличающимся от всего, что я пробовала раньше. Это не было ментальным изменением. Я делала это так много раз, читая книги и затем пытаясь жить в соответствии с тем, что я прочитала. Я пыталась проживать свою жизнь и создавать «себя», находясь рядом с Ошо и внимая тому, что он говорил годами. Эксперимент полностью отличался от всего прошлого опыта. По сути, это меняло саму мою форму. Мое тело менялось изнутри. Происходила клеточная трансформация, и для этого требовалось время - семь лет на то, чтобы завершился процесс разобуславливания.
Даже спустя несколько недель эксперимента я уже смогла увидеть, что мое тело стало вести себя по-другому. Оно просто вставало из-за стола, не сказав ни слова, и выходило. Мое тело двигалось к чему-либо или от чего-либо быстрее, чем мой ум мог сообразить почему. Других это приводило в замешательство. А я это не контролировала. Я лишь «поднималась и двигалась» прежде, чем об этом подумать.