Джим сначала радовался: "Так працювать — милое дило!" Потом долбанулся башкой о рентгеноскоп и сказал первое русское слово.
Слово было нехорошим...
28 сентября.
Третий компьютер прислали, тоже не пашет! Из трубы не течет (вода кончилась), зато иллюминатор треснул. Холодно и дует.
Откуда-то клопы набежали... Летают в невесомости, как бомбардировщики. Семеныч говорит: американец завез! Чуть не убил. На очередном сеансе связи я попросил прислать дихлофос. ЦУП ответил, что пришлет психиатра. Совсем они там с ума посходили!
Джим одичал. Плачет, по-украински не говорит. Да он и английский-то забыл! Помнит пять слов по-русски — сплошь ругательные...
Семеныч взялся жарить котлеты на примусе, заснул, всё сгорело. Дымина на станции! Семеныч ругается, американец сидит в углу, весь искусанный клопами, кашляет, сосёт сухарь. На телесеансе связи с Америкой показал Клинтону рожки и спел тоненьким голоском арию Ленского из оперы "Евгений Онегин":
Паду ли я дручком пропэртый
Чи мимо прошпиндорит вин!"
Билл Клинтон очень удивлялся.
30 сентября.
Скучно у нас! Света нет, воды тоже. Компьютер не пашет. Под утро взорвался рентгеноскоп (Семеныч переложил дрожжей).
К утру похолодало. Я встал, протопил буржуйку остатками техдокументации, но согреться не мог. Эх, еще полгода кантоваться на орбите! Вернусь — махну в Сочи. Там тепло...
Записи заканчиваю. Надо срочно идти в грузовой отсек. Там опять драка. Кажется, Семеныч решил отправить Джима домой на своих двоих...
Ты ж мэнэ пидманула, ты ж мэнэ пидвела!..
МАДОННА С ПЕЙДЖЕРОМ
В частной картинной галерее "Фиолетовый огурец" открылась очередная выставка под названием "ШЕДЕВР-2000". Вниманию любителей искусства представлены работы старых мастеров резца и кисти, неизвестные широкой публике.
В их числе:
— художник Л.Грекин (середина XVI в.) "Мадонна с пейджером" (масло);
— историческое полотно "Запорожцы посылают факс турецкому султану с просьбой о льготном кредите" (масло);
— древнегреческая скульптурная композиция "Лаокоон на беседе в налоговой инспекции". (Подлинник. Приобретена худгалереей Сибобдирбанка);
— монумент Веры Мухиной "Рабочий и колхозница несут сдавать серп и молот на пукнт приема цветных металлов" (неизвестный вариант известной скульптуры);
Венцом выставки является подлинная знаменитая работа Винсента Ван-Гога:
"Автопортрет с ухом, отрезанным у Гогена".
Билеты продаются. Но если очень хочется, можно и так пройти.
СТАЛКЕР
Сели ужинать, хватились — хлеба нет.
Свояк у меня — человек основательный, деревенский, — ни слова не говоря, стал собираться.
— Постой, — сказал я. — Одному нельзя.
— Ну? — удивился свояк.
— Да, брат. У нас тут непросто...
Я постоял у двери, послушал. На лестничной площадке молодежь занималась отдыхом. "Опять, сволочи, лампочку вкрутили", — пожаловался один. — "А ты ее кокни!" — посоветовал другой. Звон стекла и хихикание.
Мы подождали, пока кто-то не подъехал на наш этаж и одним броском заскочили в лифт. Вслед полетели свист и окурки.
— "Мальборо", — заметил я, доставая у свояка из-за шиворота горящую сигарету. — Любишь "Мальборо"?
— Ну, — одобрил свояк, пытаясь погасить воротник.
Окурок я отдал пьяному слесарю у выхода. Он всегда сидит вечерами под батареей, и если не дать закурить — сильно обижается. Считается, что это слесарь нашего ЖЭУ. Почему он тогда не починит свою батарею, из нее вечно капает? Не понимаю.
Свояк сразу молча повернул в сторону вокзала.
— Стоп-стоп, через собачью площадку нельзя: загрызут. Надо в обход, через школу. Там, брат, никого. Только дог бегает, общительный такой… И два ризеншнауцера. Знаешь, с коротенькими хвостиками? Как слоны...
Через слонов мы прошли без потерь. Свояка, впрочем, немножко потоптали, а дог откусил ему хлястик.
— Пусть подавится своим хлястиком! — весело сказал я. — В мужике не хлястик важен. Правда, Саш?
— Ну, — согласился свояк, отирая с лица и шубы собачью слюну.
Мы перелезли через забор и продолжили экспедицию.
— Тут опять два пути. Через овощехранилище недостроенное или через "моржей". У нас, брат, "моржи" есть! — похвастался я.
— Ну? — удивился свояк.
— Да. Моржовое движение. Там источник бьет горячий, из трубы. В доме воды нет, они купаться и ходят. Или, скажем, посуду помыть, постирать. Вообще, погреться. В морозы, знаешь ли, топят редко... Вот они и приспособились. Закалились жутко! Говорят: никто не болеет, кто жив остался...