Там я болел отитом, спал в тулупе и валенках, жёг на кухне костры, и в их неровном свете писал жалобы по всем инстанциям, включая ООН.
Кофи Ананд рыдал, читая мои заявления.
Борис Ельцин и Геннадий Зюганов обнялись и заплакали, вспоминая мои скорбные письма.
Совет Безопасности промок от слез.
Однажды в студеную зимнюю пору из ЖЭУ-4 пришла мастер Тапкина. Когда я вылез из шкафа, где в куче тряпок обитал последние два месяца, Тапкина заявила, что мои батареи не греют, ибо расположены слишком низко от пола.
Я хотел сказать, что к полу они просто примерзли, но розовощекая мастер Тапкина ушла обратно в свое жуткое ЖЭУ и погасла, как луч света в холодном царстве.
В ту же ночь я скончался от общего переохлаждения организма.
Меня похоронили на промерзшем, продутом всеми ветрами Заельцовском кладбище. Теперь мне хорошо! Правда, моя душа попала не совсем туда, куда хотелось, но я не в обиде.
Жарища у нас тут — милое дело!
ОБЪЯВЛЕНИЕ
Уважаемые жильцы!
С 29 сентября по 4 октября в доме будет отключена горячая вода. Убедительно просим заранее сделать себе запасы горячей воды на месяц. ЖЭУ.
СМЕРТЬ ОМОНОВА
(истинный случай)
Омонов умер на операционном столе.
Последнее, что он услышал в этой жизни, были слова хирурга:
— Странно... Пульса нет... Мишка, ты ему что вколол?
Душа Омонова дослушивала ответ ассистента уже на том свете.
— Как что вколол? Этому язвеннику? Из синего пузырька, Валерий Александрович, вы сами сказали...
— Дур-рак ты, Мишка, безграмотный! — рассердился хирург. — Ясно было сказано: бери из голубенького. В синем пузырьке мои капли. От насморка! Там и так на донышке, а ты взял! Кстати, к твоему сведению, у больного была отнюдь не язва, а аппендицит. Или перитонит. Погоди-ка... У него что было-то? Нюсечка, мы его зачем разрезали?
— Ой, да отстаньте вы! — капризно откликнулась
сестра, подмазывая ротик. — У меня петля спустилась, вчера колготки брала, чтоб они сдохли, гады...
— Нельзя так говорить, — наставительно сказал хирург. — Нехорошо. Больные не гады и должны жить... пока не оплатят лечение.
— Ой, да я не о больных вовсе, чтоб они сдохли,
гады, а о колготках!
Омонов, невидимый, висел над столом и слушал.
— Обидно все-таки. Только зашили, а он взял да помер. Знали бы, не зашивали... По-моему, это все-таки язва, Валерий Александрович.
— А мне кажется, аппендицит. Надо будет спросить потом у патологоанатомов. Интересно все-таки...
— Если аппендицит, зачем же тогда мы входили в грудную полость?
Врачи задумались.
— Стой, Мишка! — закричал хирург. — Отвечай: где твоя перчатка?
— Зашил он, — наябедничала Нюсечка. — Каждый раз зашивает, просто смешно!
Омонов инстинктивно потрогал свой живот, но поскольку был уже бестелесным созданием, то никакого живота толком не обнаружил.
— Это возмутительно! — кричал Валерий Александрович. — Зашить больному перчатку в живот! Это уже не шуточки! Перчатки кучу денег стоят!
— Спадывают все время, — оправдывался Мишка. — Я пепел с сигареты стряхнул, она и сползла...
— А ты не кури той рукой, на которой перчатка!
— Обратно резать, что ли? Только ведь зашили, Валерий Александрович...
— Напакостил, умей ответ держать!
Тут Омонова постучали по плечу. Сзади стоял крупный ангел с недовольным лицом.
— Эй, душа! Пора, полетели. Давай по-быстрому, браток, не копайся!
— Уйди! — злобно сказал Омонов.
— Чего уйди, чего уйди-то? — завелся ангел. — Ишь ты тут! Хорош базарить, в темпе давай!..
— Не-е-ет, — сказал Омонов и покачал пальцем перед ангеловым носом. — Я жизнь свою еще не дожил и песню точно не допел... Щас я им устрою, гадам!..
Он изогнулся в воздухе, подлетел к операционному столу и начал с трудом протискиваться в свое остывающее тело...
— ...Ага, сволочи! — заорал Омонов, медленно приподнимаясь со стола. — Кто тут за перчаткой? Щас я вам покажу платную медицину! Язвенник вернулся!
* * *
Так он в тот раз и не умер.
ПОСЛЕДНИЙ ЧИХ
ФЛЕГМОНА ПЛЮС
Медико-оздоровительный центр "ФЛЕГМОНА плюс" предлагает всем больным и пока еще здоровым гражданам свои услуги: