— Вот увидишь. До начала следующего учебного года для Империи ты станешь не интересна как темный. Ты вновь станешь просто прекрасной девушкой, с родословной сильнейшего огненного мага. И за тобой будут бегать принцы всех мастей, моля обратить на них внимания.
— Не надо принцев, — она улыбнулась, шмыгнула носом и смутилась этому, прикрыв нос платочком. — Они слишком высокого о себе мнения, даже если ты герцог. И любят говорить только о собственных персонах.
— Я думал, наследный принц не такой.
— Только снаружи, — тихонько, словно нас могли подслушивать, ответила она. — Мне он никогда не нравился.
— Клаудия, прости, — Берси недовольно поморщился. — Мне надо бежать. Завтра утром я буду занят, поэтому приходи вечером. Я почищу твои каналы. Ни о чем не переживай и никого не бойся. Ох, глупая Юна, оставила тебе царапину на шее.
Он коснулся пальцем пореза, который неприятно защипал, но боль быстро ушла.
— До завтра, — Берси поспешно вышел из кабинета, оставив девушку одну.
Все произошло так быстро и странно, что Клаудия долго не могла прийти в себя. Ее никто не беспокоил, позволив побыть одной. Когда она узнала, что будет практиковать темную магию, ее это испугало не так сильно, как то, что об этом узнает Берси. В прошлый раз он успокоил ее, внушив ложную уверенность. А она выдала себя так глупо, как маленькая несмышленая девочка.
Мысли метались в голове Клаудии, перескакивая с одного на другое. И среди них мелькал голос Берси, то называющий дурой, то успокаивающий и обещающий спасти. Георг Теовин категорически утверждал, говоря об этом несколько раз, что асверы ее убьют, когда узнают. Самым жестоким образом, заставив долго мучатся. И вот, они узнали. И ничего не произошло. Следовало ли ей сейчас бежать к нему, чтобы все рассказать? Он обещал решить проблему с любым, кто хоть мельком узнает о том, чему ее учат.
Клаудия помотала головой. Она не хотела, чтобы этот старик разбирался с Берси. К тому же если он узнает, что она проболталась асверам, первой уберут именно ее. Ведь демоны больше не подпустят ее к себе, чтобы дать осмотреть на наличие проклятия. «Нет, рассказать все верховному судье будет похуже, чем попасть к демонам в лапы», — отвергла она эту мысль. Может она и была наивной, но не дурой. Даже если Берси обманывал ее, обещая спасти, она хотела быть обманутой. Пусть даже это продлится всего несколько месяцев.
Берси говорил так уверенно, ни секунды не сомневаясь и не колеблясь. Если именно так должны поступать друзья, бросая все и спеша на помощь, жертвуя многим, в том числе и собственной безопасностью, то среди высокородных их не может быть никогда. Они все без исключения алчные, трусливые и пекущиеся лишь о собственной выгоде.
Мысли в голове Клауидии сложились в единую картину. Она встала и решительно вышла из кабинета. Берси просил ее притворяться, и она решила, что будет играть эту роль безупречно. Лишь бы у него все получилось. Лишь бы он смог спасти ее.
Асвер, охраняющая лавку целителя, проводила Клаудию ленивым, безразличным взглядом.
С последнего моего посещения гильдии, асверов в ней существенно прибавилось. Со слов Ивейн они заняли все жилые комнаты и даже несколько подсобных помещений. Более-менее просторные комнаты, рассчитанные на одну пару, делили пополам при помощи ширмы или занавески. Когда я вошел в здание, то был поражен. Полудемоны стояли на балконах верхних этажей, просто беседуя, или шли куда-то по своим делам. Вход в подвал теперь охраняло аж трое мужчин.
Мое появление не осталось без внимания. На несколько секунд кипевшая вокруг жизнь замерла, и забурлила с новой силой. Знакомые мужчины, дежурившие у входа, заулыбались, видя мое замешательство.
— Неожиданно…, — сказал я сам себе.
Идти наверх, чтобы срочно увидится с Рикардой, не хотелось, поэтому я повернул в сторону лечебного покоя, решил начать с традиционного обхода. Даже с увеличением количества асверов, этот коридор как всегда оставался пустым. Как и люди, болеть полудемоны не любили, стараясь всеми правдами и неправдами избегать общения со старой Эвитой. Ивейн хотела напомнить, что меня ждут, но промолчала. А группа из четырех пар, провожавшая нас в гильдию, вообще старалась не подходить ко мне ближе, чем на десять шагов. Посчитав, что свою работу выполнили, они растворились среди сородичей, едва вошли в здание.
В лечебном покое были заняты сразу четыре койки. На ближней к двери сидела девушка лет двадцати. Незнакомая пожилая женщина накладывала ей шину на руку.