- Да нет, не пошутил. Здесь есть самое настоящее море. Вон там оно, - Егерь махнул рукой в сторону, - Просто за песком и сараями отсюда не видно. Солёное, йодом пахнет, волны, ветер - всё как полагается. И рыба, само собой, водится. Не зря же здесь целый посёлок когда-то был. - А чего ж сейчас здесь никто не живёт? Море есть, рыба, тепло, считай курорт.
- Так воды же нет пресной, а без воды, сам понимаешь... Ну и море здесь не совсем курортное. Тоже со странностями, как и многое вокруг, - стал объяснять Егерь. - На море никогда не видно горизонта. Всегда на границе видимости туман. Но иногда этот туман начинает быстро приближаться к берегу и заползает на сушу почти до посёлка, полностью скрывая море. Предсказать это явление невозможно, никакой периодичности нет. Может месяцами такого не случаться, а может в день по два раза. Так вот, если попал в этот туман, то хана. Что там с человеком происходит - никто не знает, но ни один из тех, кто решился полюбопытствовать, не вернулся. Просто исчезает человек в тумане и всё. Ни звука, ни крика, ни шороха. Из тумана даже плеск волн не слышно.
Миновали стрелку. Рельсы раздвоились. Одна ветка так и пошла прямо, а вторая, куда они свернули, начала забирать правее к группе вытянутых приземистых ангаров чуть поодаль. Егерь нахмурился и стал как-то встревожено озираться.
- Что такое? - спросил Костя.
- Да что-то у меня сомнения какие-то. Я здесь очень давно не был, но, кажется, нам надо было прямо, - Он немного помолчал, вглядываясь вперёд. - Хотя, по-моему, дальше пути должны опять сойтись. Здесь много стрелок для манёвров в разные части посёлка.
Несколько минут они ехали вдоль длинного ряда старых ангаров с пандусом под погрузку. Металлический шум дрезины отдавался гулким эхом в пустых помещениях. Серые деревянные створки больших ворот где-то валялись на платформе, а где-то ещё висели, покосившись, на массивных петлях. Толстые кирпичные стены продолжали стойко сопротивляться времени, но шифер на крыше во многих местах был проломлен, и через пробоины свет падал в чёрную пустоту ангаров. Кругом разруха. Пыль. Песок. Ржавчина. На стенах следы костров или пожаров. Страшный пустой постапокалипсический мир. В пасмурную погоду всё это выглядело бы максимально депрессивно и уныло, но сейчас яркое солнце и голубое небо как-то скрашивали эту грустную картину, заливая пейзаж тёплыми оттенками. На солнце и ржавые железки выглядят интересно, а местами даже красиво.
Плавно изгибаясь, рельсы стали заворачивать к основному пути и скоро показалась развилка. Егерь взялся за рычаг тормоза и стал немного притормаживать, опасаясь, снова проскочить нужное направление, если стрелка переключена не так как надо.
До стрелки оставалось пару десятков метров, когда некстати в носу защекотало, он зажмурился и громко чихнул. Почти синхронно с ним чихнул и Костя. Открыв глаза и потирая нос, Егерь тут же заметил какое-то изменение обстановки. Он так и замер, держась пальцами за переносицу и медленно переводя взгляд.
Дрезина продолжала катиться по инерции, Костя сидел напротив, но пейзаж вокруг был другим, а прямо перед дрезиной в считанных метрах на рельсах сидел человек! Заметив его, Егерь сразу рванул рычаг тормоза обеими руками на себя. Человек испуганно вскочил с вытаращенными глазами, попятившись, запнулся об шпалы и упал, ещё в полёте одним длинным предложением выкрикнув заковыристые ругательства.
Дрезина остановилась. Ничего не понимающий Костя завертел головой. Вместо засыпанного песком посёлка и длинных ангаров, вокруг был редкий хвойный лес, между почерневшими шпалами росла трава, а полотно железки проходило по склону большого холма, закрывавшего от них половину горизонта.
Егерь соскочил с платформы и бросился к незнакомцу, ожидая, что его придавило. Но тот лежал у самой дрезины на спине в комической позе: задрав вверх согнутые в коленях ноги и растопырив в стороны руки. В одной руке у него была ложка, в другой кусок хлеба и открытая консервная банка, содержимое которой медленно вытекало на шпалы.
- Говорила мне бабушка - на рельсах не сиди! - наконец ожил незнакомец и прибавил парочку крепких выражений, - Вы что, охренели, что ли? Живых людей паровозом давите!
Он отбросил пустую банку и с кряхтением поднялся из неудобного положения.
- Всю обедню мне испортили! - недовольно пробурчал он, достав из кармана тряпочку и протирая ложку.
На плече у него висела старая винтовка с новенькой оптикой. Несмотря на всю внезапность ситуации с нелепым падением, винтовка осталась цела, и ремень её всё это время оставался на правой руке, что не осталось незамеченным Егерем.