Клаймича я официально представил, как только мы вошли. Впечатление произвело. Алик сдержанно и солидно поручкался с Григорием ибн Давыдовичем, а Валентина заметно выкладывалась, когда пела.
— Чудесно. И песня хороша и поете вы, Валя, замечательно, — Клаймич встал и беззвучно изобразил аплодисменты, — еще мне очень понравилось музыкальное исполнение и аранжировка. Очень профессионально, вы — молодцы!
«Всех погладил, хитрый лис!» — похихикал я мысленно.
Но ребята выглядели очень польщенными, а у Валентины даже щеки заалели. Значит, попал в точку…
— Может хотите послушать и другие песни Виктора? — предложил неугомонный Алик.
Клаймич бросил на меня, очередной, быстрый взгляд:
— Я бы с удовольствием, если вам не сложно и если Виктор не будет возражать? — он вопросительно уставился на меня.
Делать было нечего, я лишь согласно кивнул.
Мы прослушали по очереди "Маленькую страну", "Теплоход", "Городские цветы" и "Семейный альбом". Клаймич все слушал очень внимательно и, лишь когда Сергей запел "Семейный альбом", повернулся ко мне.
Как-то реагировать было надо — я пожал плечами и улыбнулся.
После состоявшегося прослушивания мы сидели в рекреации на первом этаже, за одним из шахматных столиков. В такое время здесь никого не было и мы могли свободно пообщаться.
— Все, что я услышал — будет звучать. А "Теплоход" и "Цветы" — будут петь, — безапелляционно вынес свой вердикт Клаймич.
— А "Альбом"? — слегка удивленно поинтересовался я.
— А "Альбом" и "Карусель" будут заказывать. "Альбом" сложен для исполнения, а в "Карусели" много текста.
— Я думаю, что "Карусель" будет популярнее, — высказался я, начиная "предпродажную подготовку".
Клаймич и не думал спорить:
— Конечно. Под нее женщины и плакать будут, и танцевать… Какие у вас, Виктор, мысли по исполнителям песен?
— "Теплоход" отдан Сенчиной, "Цветы" — Боярскому, "Карусель" пока свободна.
— Почему Боярскому?? — не сдержал своего изумления Клаймич, — песня заслуживает гораздо лучшего исполнителя… или исполнительницу!
— Потому что из заметных певцов в Ленинграде только три: Сенчина, Пьеха и Боярский, — спокойно пояснил я.
— Позвольте с вами не согласиться, Витя! А Хиль, а Захаров, а Гурченко… Да, вам десяток имен назову! И все, как певцы, достойнее Боярского…
— Скорее всего, вы правы… — покладисто согласился я, — но он популярен сейчас и его популярность растет, и будет популярен он еще лет двадцать… Поэтому, моя песня в его исполнении станет рекламой мне, а в исполнении Хиля, она станет рекламой самому Хилю.
Клаймич помолчал с минуту, осмысливая мои откровения:
— Эдита споет ее лучше.
— Тоже может быть, зато Боярский не споет "Семейный альбом"! — я примиряюще улыбнулся.
— Причем тут Боярский?! Пьеха полноценно и лучше любого Боярского, споет ОБЕ песни!
— Не спорю, но пока у меня только эти песни. А на "Песне года" две песни одному певцу петь не дадут. И три песни нового автора, вряд ли, прозвучат. Поэтому и исполнители, и песни должны быть такими, чтобы ОНИ просто не смогли бы их не пропустить на "Песню-78"!
Я поерзал на жестком стуле и продолжил:
— Сенчина попадет на "Песню" и с "Маленькой страной", но с "Теплоходом" это будет убедительнее. Боярский там сможет оказаться только с "Городскими цветами", а у Пьехи с "Альбомом" ситуация самая слабая. Поэтому я решил написать для нее вторую песню.
Клаймич напряженно слушал… или думал… Мне не оставалось ничего иного, как продолжить:
— Вот и получится, три основных ленинградских певца с потенциально победными песнями. Здесь придется закрыть глаза, что автор один. И что это никому не известный сопляк из 81-ой школы Василеостровского района.
— Песня отличная. Мы с удовольствием ее возьмем. Но почему только ленинградские певцы? В Москве есть певицы популярнее Пьехи, которые с удовольствием ее купят, — Клаймич уставился на меня напряженным взглядом.
— Потеря темпа, — любезно пояснил я, — я не знаю их, они не знают меня, а до финала всего полгода. Пока познакомимся, пока договоримся, пока запишут, пока начнут "крутить" песню… Да, я и не собираюсь ни для кого писать в будущем. Буду создавать свою группу, а для этого нужно имя и деньги!
Клаймич задумчиво меня рассматривал.
— Вы рассуждаете, Витя, как взрослый, умудренный опытом человек, всю жизнь работающий с эстрадой…
— Что-то подобное, я частенько слышу от друзей… но все банально… я, не старый, я просто умный! — я смеюсь.
— Да, вы — умный Витя. И, если у вас есть столь далеко идущие планы, то я хотел бы в них принять активное участие. Я смогу быть сильно полезным, — Клаймич улыбнулся, как-будто пошутил.