— А проще нельзя было это решить? — спрашивает он мрачно.
— Как? Дать ей в рожу? Я посчитал, что так — оптимальный вариант. Тем более, что объективно — она на меня напала. При куче свидетелей. Так что пусть пока помочится кипятком…
— Виктор! — опять мамин окрик.
Ретлуев морщится:
— Эти условия МНЕ нужно передать директору?
— Ну, что вы, Ильяс Муталимович, вы просто скажите им, что есть единственный выход — если моя мама заберет заявление из милиции…
— А если они не согласятся?
— Бегом согласятся, — я "осторожно" качаю головой и морщусь "от боли".
Мама встревоженно привстает со стула, а Ретлуев усмехается:
— Шалва, конечно, мерзавец, но он прав, тебе лучше не на ринг, а в театр!
Под влиянием неожиданно порыва, я кривлюсь в улыбке в ответ:
— Когда буду получать Оскар, упомяну вас в благодарственной речи!
— Ладно, упоминай… Директору я позвоню. Сегодня… Заявление писать будете?
— Да! — мама.
— Нет… — я, — таким, как она, учителями работать нельзя, но… черт с ней…
— А наказать за такие вещи ее стоило бы, — "кровожадно" заявляет мама.
— Тюрьмой? — уточняет Ретлуев и мама тушуется.
— Ладно. Может не вовремя, у тебя же сейчас "серьезная травма", — мент снова усмехается, — ты на Всесоюзном финале "Перчаток" выступишь?
Теперь уже я пристально смотрю на Ретлуева:
— Я так понимаю, что не я один тут с "актерскими способностями"?
Ретлуев отводит взгляд:
— Ладно, сам решай… Но там 21 сентября, в Москве начнется… Надо заранее подтверждать.
— Вы что, про бокс?! — начинает "закипать" мама, — Тебя мало сотряс… — и она неожиданно смолкла.
Мы переглядываемся и сперва тихонько, а затем в полный голос начинаем, все трое, смеяться!
— Мам!‥ Меня Леша все лето тренировал… Мне самому интересно… — выдавливаю я, отдышавшись.
«Еще как интересно! На тренировках с Альдоной я кое-что обнаружил… надо проверить. Впрочем, об этом позднее…»
— Кстати о Коростылеве… Где он? Телефон не берет никто… — интересуется Ретлуев.
— Леха на работе. У него сутки сегодня… А что случилось?
— Плохого ничего… — Ретлуев пожимает плечами, — из Москвы решение Верховного Суда поступило. Дело пересмотрели, приговор отменен, судимость с него снята… — под конец фразы, Ильяс не выдерживает и улыбается…
Клаймич улетал в Ленинград через день после нашего отъезда. Альдона и Вера с родителями на поезде уедут в Москву завтра. "Аэлитовцы" оставались в Сочи еще на месяц. Все они, а также Арсен с папой, главный врач с супругой, Степан Захарович с Ириной Петровной и Лешина Наташа с подругой пришли нас проводить на вокзал.
Обратные билеты тоже были в СВ, а Леха, так и вообще, ехал один на двух местах! Со сдачей Диминого билета мы решили не заморачиваться.
Сейчас он увел Наташу "показывать мягкий вагон" и "зачем-то" опустил шторку на окне. А что?! Стоянка поезда 10 минут и если постараться… гы-гы-гы!
Завадские уже закинули вещи в соседний вагон и мы стоим небольшой толпой на перроне. Михаил Авакович с Арсеном горячо зазывают всех в Сочи следующим летом: "мой дом — твой дом, дай я тебя обныыму, напоследок!".
Степан Захарович зовет всех в Сибирь, на охоту и пельмени. Можно с гастролями!
Михаил Афанасьевич еще утром сообщил, что примет нас в санатории без всяких путевок и в любое время, поэтому сейчас только напоминающе подмигивает.
Клаймич обещает Вере с Альдоной, что мы приедем в Москву в самые ближайшие дни, а Верина мама дает слово, что будет активно искать третью солистку и обзвонит знакомых преподавателей в других консерваториях.
Короче, все одновременно говорят, обещают, приглашают и обнимаются…
Ну, а мы с Верой "попрощались" еще вчера… раз пять… или шесть… поэтому сейчас только изредка встречаемся глазами. Неожиданно перехватываю взгляд Альдоны и совершенно четко понимаю, что она все ЗНАЕТ.
«Черт!‥ Верка проболталась или сама догадалась?‥ А, похрен…»
Отвечаю прибалтке пристальным взглядом. Она неожиданно кивает в ответ и подходит попрощаться персонально. Желает счастливого пути и уступает место Вере. "Зая", запинаясь и с трудом подбирая слова, тоже желает "легкой дороги".
«Надо с этим делать что-то кардинальное… В корне менять "модель поведения"…»
Наконец, проводница загоняет отъезжающих в вагон. Мы еще с минуту машем руками в окна и поезд плавно, без малейшего толчка, начинает "плыть" вдоль перрона…
Одну ночь, приличий ради, я переночевал в больнице и уже утром мама забрала меня домой "под расписку". Больничный она брать не стала и Леша сначала отвез маму на работу, а потом мы поехали в гости к Клаймичу.