— Ты сначала измени Уголовно-Процессуальный Кодекс РСФСР, а потом уже будешь допрашивать несовершеннолетнего в ночное время и в отсутствии его родителей, — раздраженно ответил я и развалился на стуле, — и пока мне не дадут позвонить, я не буду ничего писать!
Лейтенант сначала подавился воздухом, покраснел, открыл рот и хотел что-то сказать… затем снова его закрыл, постоял в раздумьях и вышел из кабинета.
Посидев немного в одиночестве я задумался… странно, в сегодняшней драке, мне ни разу не попали по голове. Тогда какие другие оправдания мешают несчастному идиоту позвонить, если телефонный аппарат стоит на соседнем столе?!
Не находя комментариев для своей тупости, я подхожу к телефону и поднимаю черную трубку.
«Слава богу номер простой — засел в памяти… 261-06-06…»
Странные короткие гудки раздались в трубке, еще до того, как я закончил набирать семь цифр.
«Хм… Чо не так?‥» — понапрягал мозги — вспомнил сочинский санаторий и попробовал набрать номер через "девятку":
— Дежурный…
— Э… здравствуйте…
— Слушаю, кто вам нужен?
— А Юрия Михайловича можно услышать?
— Юрия Михайловича нет на работе в такое время, — мужской голос напрягся.
— А вы его помощник? — не нашелся я, спросить что-нибудь поумнее.
— Нет, во внерабочее время телефоны переключаются на дежурного офицера, — сухо ответил мне невидимый собеседник.
— Меня зовут Виктор Селезнев. Юрий Михайлович сказал, что я могу к нему обратиться, если у меня будут проблемы… Ну, вот они у меня и случились… Я сейчас в 18-ом отделении милиции и с удовольствием его покинул бы.
— А что вы хотите от меня? — озадаченно спросил "дежурный".
«Сам туплю и вокруг тупые…»
Уже не скрывая раздражения я ответил:
— Так свяжитесь с ним или с его помощниками… Я помню по фамилии только подполковника Зуева, он, кажется, сейчас в отпуске, но остальные тоже должны меня знать…
— Хорошо, повторите, пожалуйста, как вас зовут и в каком отделении вы сейчас находитесь… — уже деловито ответил министерский дежурный…
***
Дверь открылась и в кабинет "вплыл" пузатый майор с добродушным круглым лицом, на котором покоряли своим великолепием длинные ухоженные усы, в стиле "а la Буденный"!
— Ти чого буянишь?! — ухмыляясь в свои роскошные усищи, пророкотал майор густым басом.
— А чего он… — заканючил я плаксивым голосом, одновременно тыча пальцем в маячившего в дверной проеме лейтенанта, — сочинения я и в школе писать не люблю, а он говорит "пиши подрооообно"…
Передразнил я, недовольно зыркающего на меня молоденького офицера.
Майор стал еще добродушнее и расплылся в широкой улыбке, но маленькие глазки жили на его лице своей отдельной жизнью, смотря цепко и насторожено:
— Врач со "Скорой" казав шо тама дви зламани челюсти и нис всмятку!‥ — "усатый хохол" счастливо захохотал.
Я изобразил святую невинность и независимо засопел, уставившись в пол.
— Ти ж не хочеш щоб тебе звинуватили у драке! — "испуганно" округлил глаза майор, как бы предлагая мне тоже напугаться…
— Хочу! — провозгласил я с пионерским задором.
-… Э… нащо?‥ — не нашелся милиционер.
— Тюрьма, колония, блатная романтика… новые люди, интересные знакомства… — я увлеченно и с придыханием принялся перечислять "плюсы" новых жизненных перспектив.
— Сплюнь, дурной… — мигом растеряв свою веселость, посоветовал майор… и даже перестал улыбаться.
— Ну, не знаю… тогда… хотя бы посмотреть на того судью, который даст срок четырнадцатилетнему ребенку, отбивавшемуся от трех вооруженных рецидивистов, — я опять вольготно развалился на стуле и насмешливо посмотрел на собеседника.
— … Куды дзвоныв-то?‥ — немного помолчав и усмехнувшись в усы, спросил майор, легким кивком головы указывая на, сдвинутый мною с места, телефон.
— Да так… знакомому одному… милиционеру… — неопределенно отделался я.
— Еге, еге… Ти напиши на листке що було… Сам. Хоча б скильки зможеш… Я… хвылын через десять прийду… — майор дернул себя за левый ус и, переваливаясь, вышел.
Когда с тобой разговаривают по-человечески, то почему не написать… Тщательно выверяя на бумаге каждое слово, я изложил свою версию "принуждения к миру": мол, гуляли… подошли… угрожали ножом… забрали бумажник… один хотел меня ударить… завязалась драка… сирена… Спасибо родной Советский милиции! Ура…
Посидел… Поковырял в носу. Затем осторожно выглянул в коридор. Пусто и тихо… Недолго думая, отправился в соседний кабинет…
— И обязательно, Григорий Давыдович, укажите, что "обезьяна" попыталась меня ударить и только после этого завязалась драка. Не забудьте отразить, что вы растерялись и участия в драке принять не успели‥