— Странный ты человек, Алексей, — тихо произнесла чиновница, откинувшись на спинку стула, — Иногда мне кажется, что со мной разговаривает не советский человек, а какой-то западный буржуй. И словечки твои эти странные. А теперь ты ещё и продавать интеллект собрался. Откуда в тебе всё это?
Чего-то я разоткровенничался, забыв, с кем имею дело. Ситуация начала пахнуть провалом вселенца из будущего. Фурцева человек опытный и умный, наверняка сразу обратила внимание на мои странности. С другой стороны, чего бояться? Не будут же меня пытать, выбивая показания? Значит, идём до конца.
— Я хочу не просто снимать интересное кино, — отвечаю, глядя в глаза чиновницы, — Нужно сделать такой продукт, чтобы он был популярен даже за границей. И не вижу ничего плохого, чтобы зарабатывать на этом деньги. Мне пока не встречались киношники или художники бессребреники. Не скрываю, что хочу заработать, так как каждый труд должен оплачиваться. Только это дело будущего. А пока для создания конкурентного кино нужны вложения. В первую очередь в качественную аппаратуру. Мелочей в подобных вещах быть не может. Американцы давно перешли на цветное кино, у них даже телевидение в цвете. Французы тоже не отстают. Чем мы хуже?
Выдерживаю очередной пристальный взгляд Фурцевой. Чего это она со мной в гляделки решила поиграть?
— Как ты всё это видишь? — наконец слышу в ответ.
— Советская полиграфия не сможет напечатать календарь хорошего качества, — ожидаю отрицания очевидного факта, но моя собеседница молчит, — У нас есть два варианта. Первый — печатаем тираж в Финляндии и продаём его через структуры Внешторга. Второй — передаём западной компании нынешний проект и саму идею. За деньги, конечно. Но оговариваем будущее сотрудничество. Мыслей у меня много, и вменяемые капиталисты могут заинтересоваться.
Первое, что приходит в голову — это крутейшие проекты Sports Illustrated. Да и других идей хватает, надо только посидеть и вспомнить. Фурцева же продолжала молчать, будто давая мне возможность раскрыть все карты.
— Как вариант — можно попробовать действовать через Гуэрру. Он показался мне адекватным товарищем с широким кругом знакомств. Или нужно воспользоваться связями наших ведомств. Здесь предлагаю передать дело профессионалам, я в подобных вещах не разбираюсь.
— Это хорошо, что хоть в этом ты ничего не понимаешь. А то уже начала сомневаться, откуда у человека столько талантов? — впервые за сегодняшнюю встречу улыбнулась министр.
— Екатерина Алексеевна, я прекрасно понимаю уровень ответственности. Постараюсь вас не подвести, и искренне благодарен за поддержку. Если называть вещи своими именами, то я — ваш человек. Ничего у меня не получилось бы, не одобри вы календарь и плакаты. Да и в Венецию, насколько я понял, фильм поехал благодаря вам. Но сейчас речь о другом. Мы можем не только продать капиталистам интересный продукт. Есть возможность сделать данное сотрудничество постоянным. Задумок у меня много. Нужна только поддержка на самом высоком уровне и, по возможности, не ограничивать меня в вопросах творчества. Это может принести стране неплохие деньги, а ещё немалый резонанс. И всё это будет связано с вашим именем, как куратора проекта.
Уж не знаю, поверит она мне или нет. Но я выложил человеку все замыслы, объяснив, что сделал ставку на её расположение. Фурцева дама амбициозная, и должна понимать, что значит признание у проклятых капиталистов. При всём своём показном неприятии Запада, любой успех СССР на мировой арене преподносится как великое достижение. А здесь ещё и заработать можно.
— Я подумаю. По календарю отвечу в конце недели, его в любом случае надо согласовать с идеологическим отделом ЦК. Что со вторым делом? Ты говорил что-то про телевидение. Оно тебе чем не угодило?
Ух, мысленно выдыхаю. Неплохо для начала!
— Наша телепрограмма не особо интересная. Я понимаю, что её надо заполнять, но выступление оркестров можно послушать и по радио. Плюс часто трансляции начинаются после одиннадцати и даже пятнадцати часов. А это время надо чем-то занять. Предлагаю адаптировать под советские реалии такую вещь, как телесериал. Его сначала можно и в широком прокате показать, а затем уже демонстрировать на голубых экранах.